Бабье лето

Старики Нойманы души не чаяли о своей единственной внучке Натали. Чем взрослее она становилась, тем радостнее бились их сердца. На их глазах девочка менялась в лучшую сторону. Она становилась высокой и стройной. В классе ее называли моделью. И ни только из-за этого ее любили родные и знакомые. Она имела также незаурядные способности. Из второго класса, благодаря ее математическим наклонностям, девочку перевели сначала в третий, а еще через полгода в четвертый класс. Весомая заслуга в этом была ее родителей. «Политехи» делали все возможное для своего единственного чада, чтобы оно уверенно шло к вершинам научно-технического прогресса. И это еще не все. Натали изучала в школе немецкий, английский и испанский языки. В свободное время грызла китайский. Мало того. Она занималась и спортом. Кроме гимнастики и плавания играла в хоккей с шайбой. Играла на зависть молодым ребятам.

На рождественский базар в Берлине десятиклассница и ее родители собирались уже давно. Хотели не только поглазеть на изобилие всевозможных сувениров или сладостей, но и отдохнуть. Не получилось. Родители в этот день, как обычно, задержались на работе. Дочь отправилась одна. И больше не вернулась. Она попала под колеса мощного автомобиля, водителем которого был беженец…

Супруги Нойманы почти до самого вчера были спокойны. Дочь позвонила им и сказала, что она через пару часов будет дома. Шло время, Натали все не было и не было. На звонки она также не отвечала. Несколько позже к Нойманам пришла семейная трагедия. Никто из них не перенес это несчастье: ни родители единственной дочери, ни дедушка, ни бабушка единственной внучки. Смерть самого близкого человека в один миг разъединила некогда дружную семью.

После похорон дочери младшие Нойманы подали на развод. Они стали припоминать друг другу все то, что было и не было. Иван с самого начала не хотел ехать в Германию. В Омске ему предлагали хорошую работу и трехкомнатную квартиру в центре города. Здесь же в Германии, куда так сильно рвалась Татьяна, он работал не по специальности. Сортировал с женой письма и бандероли на главном почтамте Берлина. Через месяц Иван собрал небольшой чемодан и уехал в Омск. До сих пор от него не было ни весточки. На звонки близких людей он также не отвечал.

Постоянные разборки и стрессы, как в семье, так и на работе, подорвали нервную систему Татьяны, еще молодой женщины. Она все больше и больше болела. В итоге за неделю до приезда Васильева она была вынуждена уволиться.

Тяжело переживали смерть Натали и старшие Нойманы. Особенно сильно себя казнил Виктор, который за два дня до трагедии приглашал внучку к себе в гости. Приглашал, но не добился своего. Возможно, этого несчастья и не было.

Смерть внучки основательно подорвала здоровье физически крепкого мужчины. Он все больше и больше отлеживался в постели. Довольно часто прихватывал и день, хотя раньше в это время суток он всегда был живой и энергичный. О ком или о чем думал пожилой мужчина, никому было неведомо. Не знала об этом и его жена.

Екатерина также резко изменилась. От некогда жизнерадостной особы не осталось и следа. Ее волосы за каких-то пару дней стали страшно седыми, словно их кто-то выкрасил.

Умер Виктор Нойман через полгода после смерти своей внучки. Умер ночью, без всяких мучений. Остановилось сердце, остановилось навсегда…

Васильев ехал домой очень долго, с тремя пересадками. Ехал и все думал. Мысли были очень мучительно-неприятными. Если бы не беженец-преступник, который путем обмана и подлога в Германии получал около дюжины пособий, без всякого сомнения, не было бы трагедии, унесшей жизнь многих людей. Среди них оказалась и Натали, внучка друга Васильева.

Миллионы жителей Германии, в числе оных был и Васильев, нисколько не сомневались, что кризис с беженцами был икусственно создан безмозглыми политиками. Их девиз «Wir schaffen das» ─ «Мы это сделаем» привел ни только страну, но и всю Европу к катастрофе. Толчком к этому послужило обещание немецких властей, что беженцы будут получать социальное обеспечение, наравне с немцами. Толпы людей со всего мира, 95 процентов которых приехали или пришли по экономическим причинам, значительно подорвали экономику ФРГ. Только в 2016 году кризис обошелся немецким налогоплательщикам в 22 млрд. евро.

При этой мысли Васильев тяжело вздохнул. Вспомнил заметку из немецкой газеты об одном беженце из Сирии. Он приехал с четырьмя женами и 22 детьми. Власти попали впросак. Многоженство в Германии запрещено. После долгих раздумий чиновники пришли к далеко неординарному решению. Мужчине оставили одну жену, остальных распределили неподалеку. Беженцу 43 лет было не до работы. Он курсировал по округе, делал визиты для своих жен и детей.

Несколько позже Васильев узнал, что исключение стало правилом. Приезд многоженцев стал обычным явлением в жизни немецкого общества.