Бабье царство. Русский парадокс

Идея войны России с Данией очень не нравилась королю. Во-первых, потому, что он должен был принять в ней участие, отправив часть своего войска. Теперь, когда у него появились все возможности добить Австрию, покинутую Россией, он не хотел дробить армию для ненужной войны. Во-вторых (и это было главное) – слухи о заговоре в Петербурге пугали его возможной потерей преданного союзника. Он уговаривал Петра в письмах сначала короноваться, укрепить трон и уже потом затевать войну. «Хотелось, чтобы Ваше Величество уже короновались, потому что эта церемония производит сильное впечатление на народ, привыкший видеть коронование своих государей…» И осторожно предупреждал: «Всякий другой народ благословлял бы небо, имея государя с такими выдающимися и удивительными качествами, какие у Вашего Величества, но… проклятая продажность какого-нибудь ничтожного человека… может побудить его к составлению заговора…»

Однако Петр был глух. Он уже заразился нашим отечественным романтизмом Власти. Он верил, что все его любят, а кто не любит – тот боится. Он сообщил Фридриху, что подготовка к коронованию требует слишком много времени и потому он его отложил. Он успокаивал Фридриха, сообщая о пылкой к нему любви народа. «Русские… всегда желали одного – быть под властью Государя, а не женщины; двадцать раз я сам слышал от солдат моего полка: «Дай Бог, чтоб вы скорее были нашим государем, чтоб не быть нам больше под властью женщины». Писал, что так любим народом, что может «один, без охраны пешком разгуливать по улицам, предавая себя защите Господа».

Фридриху оставалось только просить драгоценного союзника перед походом в Данию очистить Петербург – взять с собой на войну всех ненадежных людей. И главное – увести в поход гвардию.

Успокоив любимого союзника, Петр отправился с двором и возлюбленной (Воронцовой) в Ораниенбаум – радоваться жизни и лету накануне желанной войны с Данией.

В это время заговорщики рассуждали о вариантах падения Императора.

Орловы предлагали все устроить в знакомых традициях – арестовать Петра в дворцовых покоях, как арестовали Бирона и Анну Леопольдовну. Добавляли, что не худо бы в суматохе ареста его придушить.

Екатерина рассказывает о перевороте

Впоследствии Екатерина довольно подробно изложила события в письме к своему прежнему любовнику Понятовскому. Так что дадим ей слово…

«Петр III потерял ту малую долю рассудка, какую имел. Он во всем шел напролом; он хотел сломить гвардию, он вел ее в поход для этого; он заменил бы ее своими голштинскими войсками, которые должны были оставаться в городе. Он хотел переменить веру, жениться на Л. В. [Елизавете Воронцовой. – Э. Р.], а меня заключить в тюрьму. В день празднования мира, сказав мне публично оскорбительные вещи за столом, он приказал вечером арестовать меня. Мой дядя, принц Георг, заставил отменить этот приказ.

С этого дня я стала прислушиваться к предложениям, которые мне делались со времени смерти императрицы. План состоял в том, чтобы схватить его в его комнате и заключить, как принцессу Анну [Леопольдовну. – Э. Р.] и ее детей».

Арест заговорщика

Стояло жаркое лето. Он и она проводили это лето раздельно – в загородных резиденциях. Петр уехал в Ораниенбаум и жил там вместе с Воронцовой под охраной верных голштинских солдат.

Екатерина жила в Петергофе – в маленьком дворце Монплезир.

В Петербурге в эти дни произошло опаснейшее событие – был арестован один из участников заговора, капитан Петр Пассек. Знающие Пассека заговорщики справедливо утверждали, что вряд ли он выдержит пытку. Так что действовать пришлось немедленно…

Дело началось накануне празднества – тезоименитства Императора, Дня святых Петра и Павла. По этому случаю в Петергофе организовали прием. Днем к Екатерине должен был прибыть на торжественный обед сам Петр и вместе с ним – множество придворных и охраны. Заговорщикам для действий оставалось только завтрашнее раннее утро.

Рассказывает Екатерина Малая

Так называли между собой заговорщики молоденькую Дашкову. Дашкова впоследствии утверждала, что, узнав об аресте Пассека, она тотчас приказала братьям Орловым начинать, но те будто бы колебались…

Дашкова писала в своих «Записках»: «Это так взбесило меня, что я не могла сдержать своего гнева (причем выразилась довольно энергично)». Она потребовала, чтоб Алексей Орлов «немедленно скакал в Петергоф и привез Екатерину в город, как можно скорее… Иначе Петр опередит нас и разрушит все наши надежды на спасение России и Императрицы».

На самом деле Орловы, конечно, все уже решили без Дашковой – они хорошо знали Пассека. И боялись, что тот не выдержит уже первой пытки. Не меньше боялись они и страстной девицы – ее языка и темперамента. Опасались, что однажды Дашкова может попросту проговориться сестре…