Бабочка и факел

Красноперчаточник промолчал, только уставился на Мелькхарэ с каким-то странным интересом. Риви даже подумалось, что он примерил на эту великую женщину возможность на ней жениться и так обезвредить. Ага, а заодно в свой собственный герб серебра и синего добавить. Из-за последнего она и хихикнула.

— Ладно, — подозрительно миролюбиво произнес бывший советник. — Рассказывайте, что происходит, и мы дружно подумаем, как это все исправить. Хотя бы сейчас. Потому что ваши распри точно кормят проклятье, распри рода всегда их кормят.

И Риви поймала себя на том, что очень хочет начать рассказывать. И она почти начала говорить, но это желание мгновенно пропало, стоило Яфину положить руку на плечо.

Викарей посмотрел на него с веселым одобрением. А потом уставился на красноперчаточника и тот начал каяться.

Оказалось, кто-кто, а красноперчаточник точно был на своем месте. О великой интриге Мелькхарэ он узнал вовсе не от пророков. Это они о ней узнали от него, когда он пришел требовать заглянуть в будущее и попытаться там рассмотреть конкретное событие. Возможно, конечно, помогла ему в этом одиозная личность великой женщины. Ну, не доверял он ей и готов был подозревать в любое время, в любом месте и в чем угодно. А тут вдруг увидели Бехтлиша, выходящего из одного из ее тайных домов. Уже одно это настораживало. А потом еще пару писем не смогли перехватить, очень уж нестандартная на них была защита. А после множества усилий еще и направление одного из этих писем все-таки определили. И именно после этого злой на весь мир Алатаро пошел к пророкам, выяснять хотя бы какие-то подробности.

Ну, и выяснил на свою голову. И то, что надо было выяснил. И то, что нужно ему было в последнюю очередь. И даже то, что без ненужного предотвратить грядущие проблемы вряд ли получится.

И пришлось бедному красноперчаточнику идти на поклон к отцу Риви, уговаривать его рискнуть дочерью. Уговаривался отец плохо, его даже нависшая над королевством опасность со стороны белолицых не особо убедила. Он считал, что раз предупреждены, в любом случае справятся, не дадут им зайти слишком далеко, наваляют и выгонят обратно, не позволив закрепиться и отрезать магию.

— Белолицые? Отрезать магию? — удивился бывший советник и посмотрел почему-то на Яфина.

Яфин тоном опытного преподавателя ответил на вопросы, а потом почесал затылок и заявил, что отрезание магии — дурь. Что максимум, что там происходит, это изменение параметров мира, ну, как на землях бывших Темных Королевств. Или как там, где когда-то неудачно проросла пчеловская грибница. И если узнать, как эти параметры меняются, можно придумать, как не дать измененному выключать магию. В Мертвые Земли, например, вообще ходят все, кому не лень. И искатели, что ценностей, что приключений. И маги, в том числе и теоретики. И даже охотники. Да и в реальность грибницы заходили, хотя там предосторожностей надо было больше. Так что, если суметь изучить, а лучше пригласить пчеловов, могут появиться шансы набить излишне бледные лица и выгнать их в родной мир. Ну, или, по крайней мере, лишить их последних шансов на новые завоевания.

В общем, помог Яфин, чем только мог, а в награду получил убийственный взгляд от Алатаро.

— Значит, мой отец в итоге согласился, — проворчала Риви, когда тишина, наступившая после небольшой лекции Яфина, несколько затянулась.

— Только с условием, что на тебе будет манок, и круглосуточно будет дежурить группа, готовая броситься в бой, как только он сработает. Готовый открыться в любой момент тоже подразумевался, — ответил красноперчаточник.

— Манок, — насмешливо сказал Яфин.

Риви только хмыкнула, на данный момент она отлично понимала, что манок мог сработать именно в тот момент, когда ее бы пырнули ножом в сердце.

— Лекари высочайшего класса в этой группе тоже дежурили? — полюбопытствовал все тот же Яфин. — Хотя не факт, что и они бы помогли.

— Да ничего ей не грозило. Пророки не видели смертельной опасности.

— Максимум бы ранили, — вздохнув, сказала Мелькхарэ. — Жаль, что не получилось ее напугать. Наследие у девочки плохое, впрочем, как и у всего второго круга. Страх их бодрит и гонит вперед, вместо того, чтобы заставить остановиться и задуматься.

— Интересная теория, — признал бывший советник. — Весьма интересная. Но сейчас мне интереснее, что же заставило тебя рискнуть королевством?

— Я королевством не рисковала. Я рисковала всего лишь собой, — спокойно произнесла интриганка. — Даже не девчонкой, похожей на невзрачную ночную бабочку. Я рискнула собой. И я же проиграла.

— Зачем? — задал следующий вопрос Викарей.

— Чтобы однажды мне не пришлось рассказывать дочери страшную семейную тайну и просить пойти потребовать справедливости у очередного короля. Это унижает.

— У тебя нет никакой дочери, — неприязненно сказал красноперчаточник.

— Пхы, — ответила ему Мелькхарэ.

— Есть у нее дочь. И сын еще есть, — спокойно сказал Яфин и обаятельно улыбнулся.