Бабочка-оборотень и Чёрный Герцог

– Не в пути, а уже здесь, на подъезде к столице герцогства. Нас с Костой ждали за городскими стенами. Капитан Криди послал, чтобы предупредить Косту, чтобы он не ехал в замок, а остался в городе, выдал себя за наёмника. Сказали, что он должен искать какого-то Басика и про заговорщиков из нашей Берилии народ порслушать. Кстати, Коста просил узнать, госпожа баронесса, можно ли будет ему к вам наняться, в охрану поместья, когда на пенсию с королевской службы уйдёт. Говорит, ему служить немного осталось, хочется спокойное место для жизни найти. Он очень с Финнисом там сдружился.

– Коста человек неплохой и воин хороший, так что в принципе не против, только, Окки, я пока совсем не знаю, сколько служащих финансово потяну.

Если смотреть на мою баронию, как на семейную фирму, то количество служащих стремительно расширялось, а я ещё даже в качестве индивидуального предпринимателя не освоилась. Это немного пугало.

Гостиная была проходной комнатой, частью анфилады, потому вошедшему герцогу даже двери открывать не пришлось. Его стремительное появление стало для меня сюрпризом. Теперь уже я попыталась быстро подняться из кресла, чтобы присесть в книксене¸ как полагается по этикету. Окки тоже встал со стула и поклонился. Герцог хмуро окинул нас взглядом, задержавшись взглядом на Окки. Когда он вполне оценил экзотическую внешность моего помощника, на лице Арисандо отразилось удивление.

– Так это вы – Окки? Вы полукровка?

– Да, Ваше Высочество, во мне кровь орков и гномов, – с достоинством произнёс тот.

Я приготовилась защищать парня, но настроение герцога внезапно изменилось. Хмурая мрачность сменилась любезной улыбкой:

– Леди Даша, не знал, что ваш помощник обладает столь экзотической внешностью. Не обижайтесь, молодой человек, просто теперь мне понятно, почему Саймон так просил уговорить вас помочь в расследовании.

– Не понимаю, как это может помочь в вашем расследовании. Я не отпущу Окки в город. Он мне здесь нужен!

– Просто вы, наверно, знаете, что герцогство живёт за счёт торговли с гномами. Через нас идут их товары и в Берилию, и в княжество Медонию, и даже к эльфам. Поэтому в городе есть колония гномов и Окки мог бы завести знакомства там.

– Я не очень хорошо знаю гномов, – холодно произнёс Окки, – не думаю, что они меня примут.

– В любом случае с вами они быстрее пойдут на контакт по сравнению с людьми. Хотя бы из любопытства. Думаю, вы бы тоже хотели, чтобы покушавшихся на баронессу быстрее нашли.

Увидев удивлённый и тревожный взгляд, который Окки бросил на меня, герцог продолжил:

– А вы не знали, что именно в баронессу стреляли? Кто знает, что предпримут заговорщики в следующий раз, – поднажал Арисандо. Вот ловкий манипулятор!

– Я готов помочь, если баронесса разрешит, – видно было, что Окки проникся и раз речь идёт обо мне, готов к любым подвигам.

Они оба посмотрели на меня, ожидая решения.

– Прежде чем давать согласие, я хотела бы узнать, как именно вы собираетесь использовать Окки, – делать из обстоятельного и прямодушного тугодума местного Штирлица не позволю. Он просто не справится с такой ролью. Врать Окки был совершенно неспособен.

– Конечно, леди! Саймон обсудит с вами то, на какую помощь он рассчитывает от вашего служащего.

Я почувствовала, что сдаюсь.

– Вот тогда и решу.

– Договорились! – герцог ловко цапнул мою руку и нежно прикоснулся губами к запястью. Отпустил не сразу, жарко глядя в глаза. Затем довольно улыбнулся и откланялся.

Глава 31. В городе Монтагнанеро

Коста присел за облюбованный столик в углу таверны и кивнул знакомой официантке. Та сейчас обслуживала компанию торговцев судя по одежде и долетавшим репликам. Она улыбнулась, дав понять, что заметила и сейчас подойдёт. Косту это вполне устраивало. Ему хотелось не столько поесть, сколько обдумать открывающиеся перспективы.

С тех пор как в пятнадцать лет он ушёл из своей деревушки и завербовался в королевскую армию, другой жизни, кроме военной, Коста не знал. За двадцать лет мундир стал его второй кожей. Уже года три, как он мог бы оставить службу. Пусть скромная, но стабильная пенсия ему была гарантирована. Но до последнего времени о том, чтобы уволиться, Коста не думал. Просто не представлял другой жизни. Хотя необходимость подчиняться людям младше его и с меньшим военным опытом стала иногда тяготить, да и в сердце, случалось, просыпалась тоска при виде детишек на плечах у отцов.

Вспоминался родительский дом, смех матери, братья и сёстры. Представлялось вдруг, как он сидит на отцовском месте во главе стола, рядом тёплая, сладко пахнущая женщина с малышом на руках, а ещё несколько мальцов, похожих на него, старательно стучат ложками.

Но стоило подумать о крестьянской доле, как это манящее видение растворялось без следа. Не для того он ушёл из деревни юнцом, чтобы снова впрягаться в ту же лямку. Армия стала его домом, профессией, семьёй.