Бабочка, выкованная из стали

— Случайно, это не от вашей конторы летал в Омск адвокат, чтобы встретиться в СИЗО с бывшим ректором Университета промышленных технологий?

Беседин напрягся и ответил не сразу:

— Это вы о чем?

— О том, что сейчас этой историей заинтересовались на самом высоком уровне.

Теперь Гончаров уже не сомневался, что Лена, когда обратилась в одну из самых известных адвокатских контор, пришла именно к Беседину.

Адвокат обернулся на дверь, почесал кончик носа, нагнулся над столом, чтобы быть поближе к Гончарову, и произнес тихо:

— Там с самого начала на самом высоком уровне. Вы что же думаете, что опера из Омска приехали сюда и задержали в аэропорту уважаемого человека просто так, без приказа очень высокого начальства? Я понял это сразу, отказаться хотел, но Людмила Федосеевна так просила, так просила, что…

— Какая Людмила Федосеевна? — не понял подполковник.

— Полозова — проректор Промтеха по учебной работе.

— Но летали вы не с ней?

— Летал я с Леночкой Смирновой. Очень хорошая девушка, скажу я вам. И красавица к тому же. Она очень переживает за Владимира Петровича. Но сделать, к сожалению, ничего нельзя… По крайней мере, не в моих это силах. Вы сами подумайте, постарайтесь представить ситуацию, когда на процедуру очной ставки должны привести Дроздова, чтобы подследственная, давшая на него показания, опознала в нем идейного руководителя и организатора преступления. Омский следственный комитет подогнал в комнату четверых мужчин, чтобы представить их женщине вместе с семидесятипятилетним Владимиром Петровичем. Каждому из подставных едва ли больше сорока. На одном так вообще форменные милицейские брюки… В смысле полицейские брюки с узким лампасом. На другом куртка ремонтника с надписью на спине «Омскэнерго». Я выразил свой протест и пообещал, что отражу эти вопиющие факты в протоколе. Заменили. С одного сняли куртку, с другого брюки снимать не стали, а заменили его на двух действительно пожилых: один с сильным запахом перегара, а у второго из-под воротника рубашки торчала застиранная тельняшка. Привели Владимира Петровича, гладко выбритого и причесанного. На нем был кожаный пиджак и вельветовые брюки, сшитые в Европе… Поверьте мне, я в этом немножечко понимаю. Так вот эта дамочка тщательно рассматривала каждого, остановилась перед Дроздовым, долго вглядывалась, а потом указала на застиранного матроса. «Этот! — уверенно произнесла она и добавила: — Кажется». Потом она уже стала объяснять, что когда встречалась с бывшим ректором и передавала ему деньги, то находилась в угнетенном психоэмоциональном состоянии, а потому внешность Дроздова помнит плохо. Ей попытались подсказать, что надо говорить, но я снимал весь процесс на камеру мобильного. Дамочка расписалась в протоколе, а на меня тут же начался наезд… Я не стал спорить, просто ушел. Ровно через три с половиной часа позвонил мой приятель, который возглавляет нашу местную городскую коллегию адвокатов, и сказал, что меня заказали.

— В каком смысле? — не понял Гончаров. — Кто-то захотел вас убить?

— Нет, от моего друга потребовали найти возможность лишить меня лицензии, а еще лучше подставить под статью: мол, я вымогаю деньги у своих клиентов якобы на взятку судьям. Я поинтересовался, кто ему звонил. И друг ответил, что мне лучше не знать. Вот я и подумал, что, предположим, с провокацией против меня у них не пройдет, но ведь можно на чем-то другом подставить: у меня дочка в юридической службе мэрии. Внук через год школу заканчивает, собирается поступать в Академию госслужбы. Я не то что испугался, хотя и не без этого. И просто подумал… то есть очень удивился. Кому мешает бывший ректор?.. Старый, заслуженный человек… И кто эта дамочка, которая его обвинила? Она молодая, симпатичная даже, но круглая дура: она говорить-то правильно не умеет; у нее «волнительный» вместо «волнующий», «сегодняшний день», вместо просто «сегодня», и все время «окей» или «вау». А с бывшим ректором Промтеха она, как оказалось, встречалась несколько раз, по ее словам, «в городе Москва». Тупая, как сибирский валенок, не в обиду омичам сказано. Но что есть, то есть — глупая и необразованная. Но ведь кто-то ее поставил на это место! Владимир Петрович тогда уже не был ректором Промтеха и к кадровой политике и финансовой деятельности вуза не имел никакого отношения. И ведь дело не в том даже, что эту тупую куклу сделали директором филиала, а в том, что таких, как она, по моим наблюдениям, очень много. И в политике, и на госслужбе, и в образовании, разумеется. Чего ж тогда удивляться, что выпускники школ не имеют никаких знаний. Не знают ни историю, ни литературу. Про биологию или астрономию — вообще молчу. Таблицу умножения им вовсе запоминать не надо, потому что телефончик с калькулятором всегда в руке. И ведь идут эти неучи в вузы, где их тоже ничему не учат. Человек самостоятельно, если есть у него стремление чего-то достичь, грызет гранит науки, занимается денно и нощно… Простите, меня понесло, кажется.

— Не помните имя той омской дамочки?