Бабочка, выкованная из стали

— Люся была моей студенткой. Потом аспиранткой… После смерти жены — мамы нашей Леночки — помогала мне по хозяйству и даже жила у меня. Но между нами ничего не было. Однако пошли слухи, и я попросил ее съехать. И она разозлилась. Возможно, у нее были в отношении меня далекоидущие планы… Но я решил как-то компенсировать ей потерю надежд, кандидатскую помог защитить, потом докторскую… Даже вписал ее в парочку патентов на свои изобретения… А года два назад к нам прибыла новая заместитель министра науки и образования. Ей и сорока нет, эффектная, можно сказать… Но недалекая… Я с Борей заговорил о ней… то есть с Красновым. Откуда, мол, такое чудо в перьях? И Боренька мне заявляет, что замминистра окончила наш вуз. Как такое может быть? Я каждого бывшего студента в лицо знаю. Мне известно, за каким станком он в цеху стоял, на сколько процентов нормы выполнял. И всех девочек нормировщиц или табельщиц знаю. А эту в глаза не видел, даже в коридорах. На следующий день при встрече в своем кабинете спрашиваю дамочку: «Вы окончили Промтех? Просто я вас не помню». И она с обаятельнейшей улыбкой отвечает, что училась на заочном. А у нас нет заочного и не было никогда. Так что же получается: у заместителя министра образования и науки фальшивый диплом? Я к Полозовой, которая продолжительное время была проректором по учебной работе. Та обещала проверить. А потом доложила, что такая студентка училась на дневном отделении, закончила магистратуру… И даже диссертацию защитила. То есть выходит, это я что-то напутал! Но я не помню такую студентку. Ну убей меня бог — не помню!

— Как ее звали?

— Заместитель министра Светлана Тимофеевна Рачкова… Но самое главное, когда я решил проверить ее диссертацию, у меня глаза на лоб полезли: это же неуклюже переписанные мои старые работы по совершенствованию методик профессионального образования… Сейчас они не особо актуальны, но все же. А руководителем у этой якобы нашей бывшей студентки — доктор наук профессор Людмила Федосеевна Полозова. Я к Люсе — и спрашиваю: «Как так?», а Полозова только руки разводит — мол, не в курсе. Я попросил ее разобраться к моему возвращению из отпуска, сказал, что улетаю в Болгарию… Но не улетел, как видите. Не удалось взлететь — сбили на взлете в аэропорту.

— И что, вы даже не предполагали, что Людмила Федосеевна как-то связана с вашим задержанием?

— Предполагал, конечно, но гнал от себя подобное предположение: ведь Люся многим обязана мне, о чем всегда говорила сама… Да, еще она сказала, что от Рачковой мы ничего не добьемся, потому что у той серьезные связи на самом верху…

— Эта Рачкова не из Омска, случайно?

— Откуда мне знать. А вот Полозова из Омской области. Из какого-то села со смешным названием. Рассказывала, что приходилось и дрова рубить, чтобы печь растопить, и за коровой ходить, и кедровые орехи на трассе продавать. Она, как и все девочки в их классе, мечтала о хорошей жизни. Только другие мечтали стать продавщицами, а она учительницей, потому что продавщицам завидуют и не любят, а учительниц уважают, и некоторые им даже пишут письма из армии… Вспомнил: село называется Новокарасук…

Перед тем как расстаться, Владимир Петрович сделал шаг навстречу Гончарову и поднял руки, словно хотел обнять его. Но тут же опустил их.

— Леночке помогите, — попросил Дроздов, — и не обижайте ее. Она ведь сирота.

— В каком смысле? — не понял Игорь. — У нее ведь отец есть, сестра.

— Сестра сестрой, а отца у нее нет. Два года назад разбился на машине. Вылетел с трассы, что уж совсем невероятно, потому как он был исключительным водителем: в молодости участвовал в шоссейно-кольцевых гонках. Призы брал, мастер спорта, и вот такая непонятная смерть. Леночка считает, что не просто так он погиб. Даже Шурику Тимофееву — зятю своему претензии предъявляла, потому что он вечно в какие-то аферы влезал, якшался с какими-то инвесторами, которых потом или в тюрьму сажали, или убивали… Но это все мелочи: главное, Леночке помогите. И еще запомните: она не могла так просто исчезнуть — она должна была оставить какой-то след специально для вас. Возможно, она испытывает себя, проверяет, насколько она сама готова к любви. Или насколько вы готовы любить ее. Лена — добрый и чистый человек.

— Я знаю, — ответил Гончаров.

И обнял старика.

Глава шестнадцатая

Гончаров вышел за ворота изолятора и побрел, разминая ноги. Больше двух часов длилась его встреча с бывшим ректором Промтеха, информации получено много, конечно, все надо перепроверять. Правда, трудно поверить в то, что у заместителя министра образования поддельный диплом и, соответственно, липовая диссертация. Скорее всего, Владимир Петрович что-то напутал. Но просто так, за красивые глазки, на такую высокую должность молодую женщину вряд ли поставят. Понятно, что связи, ясно, что деловая, нахрапистая…

Игорь достал телефон и набрал номер Иветты. Не останавливаясь, продолжая идти вдоль трассы, начал разговор:

— Я скоро заканчиваю и вернусь к тебе. Что-нибудь нужно купить по дороге? Для обеда, например.