Bad Therapy: Why the Kids Aren't Growing Up

Но о братьях и сестрах или посторонних людях редко задумываются. Их права никогда не приходят маме в голову. Эмпатия - это не что иное, как моногамность, и все остальные - сестра, бабушка, другие дети в школе - будьте прокляты. Это всего лишь внутреннее смятение Леви, выплеснувшееся наружу!

"Гнев часто может быть тревогой или стыдом у маленьких детей", - высказывает свое мнение в ответ другая мама. Действительно. Вы не можете исправить предположительно травмированного ребенка. А если отправить его в изоляцию (в комнату с игрушками)? Этого может быть достаточно, чтобы нанести детскую травму.

Габор Мате прямо заявил об этом во время своего выступления на подкасте Джо Рогана. Пораженный мыслью о том, что родитель может заставить разгневанного ребенка сидеть в одиночестве, пока он не успокоится, Мате предлагает идеальный вариант взгляда терапевтического родительства на дисциплину: "Обратите внимание на допущение: гнев у маленького ребенка не является ни нормальным, ни приемлемым. . . . [Ребенок] не должен приниматься таким, какой он есть, а только таким, какой он есть". Вот в чем проблема: даже если родитель выигрывает в игре по изменению поведения, ребенок проигрывает. Мы внушили ей страх быть отвергнутой, если ее эмоциональное "я" выйдет на поверхность."

Затем Мате катастрофически описывает последствия для ребенка даже такого мягкого навязывания дисциплины. "Когда вы подавляете здоровый гнев, потому что вы запрограммированы на это, потому что какой-то эксперт по воспитанию сказал вашим родителям, что сердитый ребенок должен быть изгнан из вашего присутствия... тогда они учатся подавлять свой гнев всю свою жизнь. Это подавляет иммунную систему. Теперь иммунная система обращается против вас или не может бороться со злокачественными опухолями". Отправив ребенка в его комнату, вы разрушите его иммунную систему на всю жизнь.

Когда одна из мам, Лиз, пишет в Slate, чтобы пожаловаться, что ее "эмоциональная американская горка" пятилетней дочери часто срывается на крик в течение нескольких недель после того, как она сломала руку, родители Slate спешат с диагнозами. "Похоже, у нее травматическая реакция", - считает Брайан. "Помните, посттравматический стресс - это нормальная реакция на ненормальное травматическое событие". (Нет, на самом деле это не так; нормальной реакцией является устойчивость).

"Это может быть сенсорная проблема в сочетании с трудностями в регулировании эмоций", - предполагает Мэгги. Она предполагает, что вероятный виновник - "СДВГ или другое нейродивергентное расстройство". У нее сломана не только рука. У нее психологическая проблема, в этом родители Слейт уверены; они просто не решили, какой диагностический код предложить страховке.

Иногда родителей Слейта осеняет, что терапевтический подход может быть частью проблемы. Хизер, которая сама себя называет "нежным родителем", пишет, что каждое утро ее шестилетняя дочь отказывается одеваться, жалуясь, что ее одежда слишком грубая, требуя других. И все же Хизер пишет: "Часть прошлой недели меня не было в городе, и она без проблем одевалась для моего мужа в школьные дни, так что я думаю, что все это связано со мной".

Папа уравнивается с ребенком, отдает прямой приказ, ожидает, что ребенок его выполнит, и - вуаля! - он выполняет. Где команда криптологов "Энигмы", когда она нам так нужна?

В итоге маме не нравится быть с дочерью. "Я ненавижу каждое утро, - пишет мама в момент откровенности.

Это неизбежно, не так ли? Люди, для которых воспитание детей выглядит изнурительным занятием, не очень-то любят своих детей. Если вас это утешит, работодатели и коллеги подрастающего поколения тоже не в восторге от них.

 

Пожалейте нежного Даду

Есть очаровательная и восхитительно честная книга, в которой описано жалкое положение родителей, ориентированных на эксперта: Raising Raffi, автор Keith Gessen. Гессен - писатель и редактор с гарвардским образованием, который на протяжении более двухсот страниц рвет на себе волосы, консультируясь со всеми возможными книгами о том, как уговорить своего малыша Раффи вести себя хорошо.

Гессен подходит к проекту о своем сыне с таким трепетом, безрезультатностью и извинениями, что можно подумать, будто он пытается построить мореходное каноэ из икеевского прессованного картона и кучи прищепок для шкафов. "Я написал эту книгу от отчаяния, - пишет он.

Гессен получил прекрасное образование, у него есть преданная жена и партнер по воспитанию детей, отзывчивые родители и родственники, а также сеть щедрых друзей. И все же каждая глава пронизана живым проводом отцовского страдания от того, сколько критических ошибок, по мнению Гессена, он совершает. Каждый предполагаемый промах возвращает его к книгам по воспитанию детей, раздутым от горя и самообвинения. Его трехлетний сын пинает, бьет, бьет головой Гессена и бросает ему в нос пластиковый стаканчик.