Багдадская встреча. Миссис Макгинти с жизнью рассталась. После похорон

— A-а, вы имеете в виду эти вопросники по домашнему хозяйству. Вообще-то я считаю, это полный идиотизм… — Она умолкла. — Пройдемте в дом.

Пуаро еле заметно улыбнулся. В последнюю секунду она спохватилась, удержалась от пренебрежительного замечания. Все-таки муж занимается политикой, и критиковать деятельность правительства ей как-то не резон.

Через холл она провела его в просторную комнату, окна выходили в сад, содержавшийся в идеальном порядке. Похоже, вся комната была обставлена наново: большой парчовый гарнитур из дивана и двух кресел с подголовниками, три или четыре стула под «чиппендейл»[177] XVIII века, комод, письменный стол. Ясно, здесь не считались с затратами, были наняты лучшие фирмы, но вкуса, индивидуальности хозяев здесь не было и в помине. Интересно, что же себе думала молодая хозяйка? Была ко всему безразлична? Или, наоборот, действовала с дальним прицелом?

Она повернулась, и он оценивающе посмотрел на нее. Холеная интересная дама. Платиновая блондинка, косметика нанесена тщательно, а глаза… большие васильковые глаза, излучающие холод… красивые глаза с поволокой.

Она сказала, на сей раз вполне вежливо, но явно борясь со скукой:

— Садитесь, прошу вас.

— Вы в высшей степени любезны, мадам, — проговорил, усаживаясь, Пуаро. — Итак, вопросы, которые я хотел вам задать. Они касаются миссис Макгинти, которая умерла — вернее, была убита — в ноябре прошлого года.

— Миссис Макгинти? Не понимаю, о чем идет речь.

Она сердито уставилась на него, в глазах появилась жестокость, подозрительность.

— Вы помните миссис Макгинти?

— Нет. Я о ней ничего не знаю.

— Но про то, что ее убили, вы слышали? Или в ваших краях убийство — такая обыденная вещь, что вы могли о нем и не услышать?

— Ах, убийство? Да, конечно. Я просто забыла, как была фамилия этой старушки.

— Хотя она работала у вас в доме?

— Не у меня. Я здесь тогда не жила. Мы с мистером Карпентером поженились только три месяца назад.

— Но у вас она все-таки работала. Кажется, по пятницам, с утра. Вы тогда были миссис Селкирк и жили в Роуз-коттедж.

— Если вы сами все знаете, зачем спрашивать? — надув губы, бросила она. — А в чем, собственно, дело?

— Я расследую обстоятельства, при которых было совершено убийство.

— Но зачем? Чего ради? И почему вы пришли ко мне?

— Вам, возможно, что-то известно — что-то очень для меня важное.

— Ничего мне не известно. Да и что я могу знать? Жила-была старая поденщица. Она была настолько глупа, что хранила деньги под половицей, и кто-то у нее их украл, да еще и пристукнул в придачу. Все это омерзительно — чистое зверство. Как раз про такие страсти пишут в воскресных газетах.

Пуаро не преминул этим воспользоваться:

— Да, именно в воскресных газетах. Как в «Санди компэниэн». Вы, наверное, читаете «Санди компэниэн»?

Она подскочила и сделала несколько неверных шагов в сторону открытой балконной двери. Глаза ей словно застлал туман, она даже наткнулась на дверную раму. Словно большой прекрасный мотылек, подумал Пуаро, который слепо тычется в полотно абажура.

— Гай… Гай… — позвала она.

Хозяин был где-то неподалеку. Он откликнулся:

— Что, Ив?

— Иди скорее сюда.

В поле зрения появился высокий мужчина лет тридцати пяти. Он ускорил шаги, поднялся на террасу и подошел к двери.

Ив Карпентер, с трудом сдерживая негодование, проговорила:

— Тут пришел мужчина — иностранец. Он задает мне всякие вопросы про это кошмарное убийство — помнишь, в прошлом году? Убили какую-то старую поденщицу. Мне эти разговоры — как острый нож. Ты же знаешь — я их терпеть не могу.

Гай Карпентер нахмурился и через балконную дверь шагнул в гостиную. Лицо у него было вытянутое, прямо-таки лошадиное, бледное, во взгляде сквозили надменность и высокомерие. И вообще держался он напыщенно. В общем, решил Пуаро, малопривлекательный тип.

— Позвольте узнать, в чем дело? — спросил мистер Карпентер. — Почему вы досаждаете моей жене?

Пуаро развел руками:

— Менее всего я собирался досаждать такой очаровательной даме. Я лишь надеялся, коль скоро покойная работала у нее, что миссис Карпентер сможет помочь в проводимом мной расследовании.

— Но… о каком расследовании идет речь?

— Да, вот спроси его об этом, — науськивала мужа жена.

— Проводится новое расследование обстоятельств, связанных со смертью миссис Макгинти.

— Что за вздор — дело давно закрыто.

— Нет-нет, тут вы ошибаетесь. Оно еще не закрыто.

— Новое расследование, говорите? — Гай Карпентер нахмурился. Потом с подозрением спросил: — А кто его проводит? Полиция? Вздор — к полиции вы не имеете никакого отношения.

— Тут вы правы. Я работаю независимо от полиции.

— Он газетчик, — вмешалась Карпентер. — Из какой-то кошмарной воскресной газеты. Он сам так сказал.

В глазах Гая Карпентера мелькнуло: эй, тут надо быть осмотрительней! В его положении настраивать против себя прессу — это может дорого обойтись. И он сказал более дружелюбно:

— Моя жена — человек чувствительный. Убийства и прочие подобные дела очень ее расстраивают. Я уверен, вам нет никакой нужды беспокоить ее. Она эту женщину почти не знала.

Дрожа от ярости, Ив повторила свои слова: