Багдадская встреча. Миссис Макгинти с жизнью рассталась. После похорон

— Не захотела, теперь нам это известно. Что ж, все сходится. Когда молодой Робин перед самым отъездом забежал в дом, его мать как раз заканчивала телефонный разговор. И не захотела сказать Робину — с кем. Напустила таинственности Робин и миссис Оливер решили, что она звонила вам.

— Если бы это был я, — сокрушенно произнес Эркюль Пуаро. — Но кому она все-таки звонила? Узнать это никак нельзя?

— Как узнаешь? Вся связь у нас автоматическая.

— А служанка не может помочь?

— Нет. Она вернулась примерно в половине одиннадцатого — у нее свой ключ от задней двери. Прошла прямо в комнату — возле кухни — и легла спать. Света в доме не было, она решила, что миссис Апуорд уже спит, а остальные еще не приехали. — Спенс добавил: — Она глухая и с причудами. Что творится вокруг, ее не сильно волнует, да и работой она, как я понимаю, особенно себя не утруждает, зато поворчать — тут она первая.

— Верной и преданной дому ее не назовешь?

— Совсем нет. У Апуордов она всего пару лет.

В дверь просунулась голова полицейского.

— Сэр, вас хочет видеть молодая дама, — объявил он. — Говорит, ей нужно вам что-то рассказать. Насчет вчерашнего вечера.

— Насчет вчерашнего вечера? Пусть войдет.

Вошла Дейдри Хендерсон. Бледное лицо напряжено, как обычно, неуклюжая и неловкая.

— Я решила, лучше прийти к вам, — сказала она. — Если только не отрываю вас от важных дел, — добавила она извиняющимся голосом.

— Нисколько не отрываете, мисс Хендерсон.

Спенс поднялся и пододвинул ей стул. Она уселась и распрямила спину — эдакая школьница, гадкий утенок.

— Вы хотели что-то рассказать насчет вчерашнего вечера, — подбодрил ее Спенс. — Насчет миссис Апуорд?

— Да. Неужели правда, что ее убили? Мне и на почте сказали, и булочник. А мама говорит, быть такого не может… — Она смолкла.

— Боюсь, ваша мама, к сожалению, ошибается. Миссис Апуорд действительно убили. Итак, вы хотели сделать… хотели нам что-то рассказать.

Дейдри кивнула.

— Да, — сказала она. — Видите ли, я там была.

Весь облик Спенса как-то неуловимо изменился. С одной стороны, манеры его стали совсем мягкими и вкрадчивыми, с другой — он весь как-то подобрался, принял официальный вид.

— Вы были там, — повторил он. — В Лэбернемсе. В котором часу?

— Точно не скажу, — смутилась Дейдри. — Примерно между половиной девятого и девятью. Может, около девяти. Во всяком случае, после ужина. Понимаете, она мне позвонила.

— Миссис Апуорд вам позвонила?

— Да. Она сказала, что Робин и миссис Оливер уехали в театр в Калленки, что весь вечер она будет дома одна и приглашает меня составить ей компанию и посидеть за чашечкой кофе.

— И вы согласились?

— Да.

— И вы… пили с ней кофе?

Дейдри покачала головой:

— Нет, я подошла к дому… постучала в дверь. Но никто не ответил. Тогда я сама открыла и вошла в холл. Там было совсем темно, и в гостиной света не было, это я еще с улицы увидела. Ну, я удивилась. Позвала ее два или три раза, но она не откликнулась. Ну, я решила, тут какая-то ошибка.

— Какая же именно?

— Я подумала, может, она вместе с остальными уехала в театр.

— И не предупредила вас?

— Мне тоже это показалось странным.

— А ничего другого вам в голову не пришло?

— Ну, я еще подумала, может, это Фрида что-нибудь не так передала. С ней такое бывает. Как-никак иностранка. А тут она как раз вещи паковала — собиралась уезжать, — вот, может, в спешке что-нибудь и напутала.

— И как вы поступили, мисс Хендерсон?

— Ушла, и все.

— Вернулись домой?

— Да… не сразу. Сначала я немножко прогулялась. Была чудесная погода.

Некоторое время Спенс просто молчал, глядя на нее. Даже не на нее, заметил Пуаро, а на ее рот.

Затем, словно освободившись от чар, деловито сказал:

— Что ж, спасибо, мисс Хендерсон. Вы правильно сделали, что рассказали нам об этом. Мы чрезвычайно вам признательны.

Он поднялся и пожал ей руку.

— Я и сама думала, что надо рассказать, — призналась Дейдри. — А мама была против.

— Даже сейчас?

— А я решила — надо рассказать.

— Вы поступили правильно.

Он проводил ее к выходу и вернулся.

Сел, побарабанил пальцами по столу и взглянул на Пуаро.

— Помады на губах не было, — объявил он. — Или это только сегодня?

— Нет, не только. Она вообще ею не пользуется.

— В наши дни? Как-то странно.

— Она вообще девушка странная. Неразвитая.

— И никаких духов, насколько я могу судить. А миссис Оливер говорит, что сразу учуяла запах духов — к тому же дорогих, — едва вошла в дом. И Робин Апуорд это подтверждает. Во всяком случае, мать его такими духами не пользовалась.

— Я думаю, эта девушка вообще не душится, — предположил Пуаро.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Спенс. — Она похожа на капитана хоккейной команды из старорежимного женского колледжа… Только ей, насколько я могу судить, уже под тридцать.

— Примерно так.

— Значит, запоздалое развитие?

Пуаро задумался.

— Дело не только в этом…