Багдадская встреча. Миссис Макгинти с жизнью рассталась. После похорон

Шокированный мистер Энтуисл хранил ледяное молчание. «Что за вздор несут нынешние молодые идиоты! — размышлял он. — И пьески их тоже не лучше».

Все еще хмурившийся Майкл наконец вмешался:

— Не думаю, Розамунд, чтобы мистеру Энтуислу это было интересно. Помолчи немного и дай человеку возможность сказать, зачем он пришел к нам.

— Надо уладить некоторые мелочи, — сказал юрист. — Я только что из Литчетт Сент-Мэри.

— Значит, тетку Кору действительно укокошили. Мы читали в газетах. Бедная старушка! На похоронах дяди Ричарда я все смотрела на нее и думала, что лучше уж быть мертвой, чем такой нелепой и несуразной на вид, и вот она и вправду мертва. Наша вчерашняя компания просто не могла поверить, когда я сказала, что, похоже, это мою родную тетку убили топором. Они все чуть не умерли со смеху, правда, Майкл?

Майкл Шейн не ответил, и Розамунд, которую все это явно забавляло, продолжала:

— Два убийства одно за другим. Многовато, не так ли?

— Не будь дурой, Розамунд. Твой дядя Ричард не был убит.

— А Кора думала, что был.

Мистер Энтуисл вмешался:

— Вы ведь вернулись в Лондон после похорон?

— Ну конечно, в одном поезде с вами.

— Разумеется, разумеется. Я спрашиваю потому, что пытался дозвониться вам на следующий день, — он метнул быстрый взгляд на телефон, — но никто не отвечал.

— Ой, как мне жаль! Что же мы тогда делали? Значит, это было позавчера… До двенадцати мы были дома, это точно. Потом ты, Майкл, ушел, чтобы поймать Розенхейма и Оскара, а я отправилась по магазинам. Мы должны были встретиться с Джанет, но каким-то образом разминулись. Вечером мы обедали в «Кастилии» и вернулись часов в десять. Кстати, мистер Энтуисл, мы получим деньги сейчас или придется ждать еще целую вечность?

— Боюсь, — ответил Энтуисл, — что закон в таких делах не склонен торопиться.

— Но ведь мы можем получить аванс, правда? — Розамунд казалась встревоженной. — Майкл сказал, мы можем. Ведь это страшно важно из-за постановки, понимаете?

Майкл вставил, приятно улыбаясь:

— О, никакой особой спешки нет. Просто надо решить, воспользоваться этим случаем или подождать, не подвернется ли что-нибудь еще.

Мистер Энтуисл успокаивающе заметил:

— Авансом необходимую сумму оформить не сложно.

— Тогда все в порядке. — Розамунд вздохнула с облегчением. — А тетя, оставила она какие-нибудь деньги?

— Очень немного. Она оставила их вашей кузине Сьюзен.

— Интересно, почему Сьюзен? И сколько?

— Несколько сот фунтов и кое-какую мебель.

— Хорошую?

— Нет.

Розамунд явно утратила интерес к разговору о наследстве.

— Как-то странно все это. Сначала тетя Кора ляпнула после похорон: «Ведь Ричарда убили, не так ли?», а на следующий день и ее убили. Непонятно, правда?

Воцарилось неловкое молчание. Потом мистер Энтуисл спокойно ответил:

— Да, не совсем понятно.

Пока Сьюзен Бэнкс, облокотившись на стол, что-то говорила со свойственными ей оживлением и энергией, мистер Энтуисл исподтишка ее разглядывал.

Ничего общего с кукольной красотой Розамунд. Но лицо привлекает необыкновенной живостью — полные, чувственные губы, подчеркнуто женственная фигура. В то же время Сьюзен во многом напомнила ему покойного Ричарда Эбернети. Форма головы, линия подбородка, глубоко посаженные вдумчивые глаза. В ней чувствовались та же сила характера, дальновидность и смелость в суждениях. Из трех представителей молодого поколения Эбернети она одна, казалось, была выкована в том же огне, что и семейное богатство и благополучие. Ричард Эбернети, тонкий знаток человеческой натуры, безусловно, встретил в Сьюзен качества, которые искал. Но в своем завещании он ничем ее не выделил. Не доверяя, как и Энтуисл, Джорджу, не обратив внимания на очаровательную глупышку Розамунд, разве не нашел он в Сьюзен то, что ему было нужно — наследницу, во всем достойную его? Логичнее всего предположить, что причиной тут был человек, которого его племянница выбрала себе в мужья…

Взгляд мистера Энтуисла осторожно скользнул через плечо Сьюзен туда, где стоял и с отсутствующим видом затачивал карандаш Грегори Бэнкс.

Худой, бледный молодой человек с рыжеватыми волосами. Заурядная внешность. На фоне яркой Сьюзен он казался совершенно бесцветным, и было трудно понять, что именно он, собственно, собой представляет. Ничего примечательного в нем нет — просто приятный услужливый юноша. И все же в незаметности Грегори Бэнкса было что-то вызывающее неосознанную тревогу. Он явно не подходил на роль мужа Сьюзен, но тем не менее она настояла на этом замужестве, преодолела все препятствия. Почему? Что она разглядела в нем?

«Да и сейчас, спустя полгода после свадьбы, она без ума от этого парня», — сказал себе мистер Энтуисл.