Багряная песнь (СИ)

Он доверял чутью Мелькора едва ли не больше собственного, но все пока оставалось… предсказуемым. И под контролем. Орки, принявшие каранглир, первые несколько часов визжали от боли и метались так, что их приходилось привязывать к постелям цепями, но после – становились молчаливы и угрюмы, кровь их краснела, а глаза начинали сиять. После этого любые цепи становились что шелковые ленты – рвались в руках красноглазых как нитки.

Весь каранглир, что попадался ему на глаза, пульсировал светом и был столь хрупок, что годился даже для растворения в кипящей воде.

Во всяком случае, так говорил Энгвар, когда они дали раствор двум новым оркам, добровольно пожелавшим испытать на себе силу минерала. Он подозревал, что Энгвар узнал это, потому что пил этот отвар сам, но доказательств не было.

«Сплошные догадки. Провалились бы лучше в бездну вместе со всем городом».

Кроме того, он приказал отловить в шахтах с несколько десятков крыс. Звери наверняка отразили бы влияние каранглира быстрее орков.

«Но здесь есть что-то еще».

Пока он не понимал, что.

Зацепок – множество. Сведений – никаких.

Он хотел оставаться в городе, пока не раскопает все тайны до конца: он мог бы лазить каждый день несколькими уровнями выше, но не желал оставлять Энгвара без наблюдения. В конце концов, он лучше всех знал, насколько нелепо отвлекаться от дела бесконечной беготней…

«За поцелуями. Ты сам знаешь, что тебе надо от него на самом деле».

Майрон мимолетно усмехнулся себе и машинально потер медальон, висящий на шее под слоями одежды. Глупый, мимолетный и оттого вдвойне трогательный подарок.

«Поцелуи уж точно никуда не денутся. И он тоже».

В его комнату – широкую и квадратную, светлую, но без окон – заглянул Энгвар, неприятно блеснув красными глазами. Весь высушенный, как костистые паучьи лапы. Его черно-зеленые волосы стали напоминать тину, прилипшую к голове.

– Я готов показать лабораторию, как вы просили, Тар-Майрон.

Он кивнул, бросая последний взгляд на карту шахты, где нашли каранглир.

– Хорошо.

Еще этот голос Энгвара… Майрону казалось, будто он слышит в нем странное эхо. Еще вчера его не было, но сегодня – появилось. Словно кто-то повторял слова майа, отставая на мгновение.

«Что-то не так. Все не так. Слишком много сделано, слишком мало известно».

Энгвар выделил место для исследования каранглира именно здесь, в лечебнице Фелуруша, куда доставили первых раненых шахтеров. Здание выбивалось из общей городской нищеты – повсюду сияли медной желтизной лампы в угловатой металлической отделке, лежал великолепный мраморный гранит и выступали барельефы в виде воинов, держащих оплетенные змеями стеклянные чаши.

Когда-то давно Мелькор приказал отстроить подобную роскошь в любом городе Ангбанда – даже в забытой им самим дыре вроде Фелуруша. Изобилие служило только одной цели: напоминать оркам и меньшим майар, частью чего они являются на самом деле.

Они миновали коридор между жилыми покоями и бывшим складом. В лечебнице было всего два этажа – на первом устроили комнату для раненых, операционную и мертвецкую. На втором жил Нэтрон, хранились записи и лекарства.

Лабораторию Энгвар разместил в одном из помещений склада – орки, принявшие каранглир, выгребли его почти дочиста. Быстро, без жалоб и без отдыха.

В его новом месте для исследований каменные шкафы почти целиком заполнились железными клетками, где в ярком свете огненно-рыжих ламп роились и попискивали крупные черные крысы. У противоположной стены устроился стол с инструментами: железные трубки и скальпели, колбы с водой и реагентами.

Майрон нахмурился, глядя на крыс. По меньшей мере на половине полок из клеток мерцали красные угли сияющих глаз. Даже в шкафу прямо рядом с ним: черные, с жесткой шерстью и голыми розовыми хвостами.

Он мог поклясться, что твари изучают его со странным, совсем не животным любопытством, и алые огоньки зрачков следуют за каждым движением.

– Откуда вне лечебницы крысы, затронутые минералом? – майа покосился на Энгвара, который держал в руках последнюю клетку – у животных в ней глаза оставались черными.

Энгвар пожал плечами и взгляда не отвел.

– Это несколько тех, на ком я уже начал изучать минерал, Тар-Майрон.

«Пока не узнаю обратного, буду считать, что ты лжешь. Но если они есть вне лечебницы… проклятье».

В следующий раз стоило взять с собой сабли. На всякий случай.

«И снова это эхо в голосе. Еще одна странность каранглира?»

Майрон не мог избавиться от ощущения, что Энгвар пытается водить за нос его, Мелькора, а заодно и всех вокруг. Он предпочел бы повесить Энгвара на ближайшем крюке за шиворот, после чего выбить признание кулаками, виселицей и бичами балрогов, но пытать охотника и лжеца, умеющего терпеть боль, а теперь накачанного неизвестным сияющим дерьмом, было такой же глупостью, как принимать его с распростертыми объятиями.

Воздух в лаборатории наполнял шепчущий гул, словно он стал воплощенным и на виски давила духота. То же чувство, которое мимолетно коснулось его, когда Мелькор открывал шкатулку.