Багровая книга

   В некоторых случаях христиане обращались к коменданту города, но он заявил, что сам беспомощен, солдаты его не слушают. Но когда однажды христиане-интеллигенты настойчиво потребовали у коменданта, чтобы он вмешался, он послал своего адъютанта на место происшествия, а когда тот вернулся ни с чем, он сам отправился и приостановил грабеж".

   Насколько вздорны все слухи о выступлении евреев против добровольцев, стрельбе из окон и бросании ламп, говорить не приходится,-- это просто обычный добровольческий прием в целях оправдания замышляемого погрома.

   3-го сентября в Нежин вошли новые части.

   Они были размещены по частным квартирам по всему городу, и немедленно же занялись грабежом еврейских лавок и кооператива "Общественная Польза", членами которого состоят и не евреи.

   И опять убийства.

   Опять насилие.

   Надо отметить, что местное население не принимало участия в погроме, наоборот, всячески помогало евреям, оказывая им приют в своих домах. Даже некоторые из крайне правых священников скрывали у себя евреев, подчас целыми семействами. Во время грабежей солдаты выбрасывали товары в толпу, но их подхватывали преимущественно дети или хулиганы.

   Погром длился до 9-го сентября.

   197

   Потом воинские части, находившиеся в городе, а также и охрана, были посланы на позиции за 12 верст от города. Но и оттуда доблестные добровольцы, особенно казаки дроздовского полка, продолжали наносить визиты городу. Но так как все уже было разграблено, они поджигали еврейские дома.

8

Истребление

   Местечко Германовка находится в 50 верстах от Киева. В конце августа ворвалась в местечко банда под предводительством Дьякова. Он сейчас же созвал сход местных крестьян и произнес погромную речь. В конце ее он обратился к парням с призывом:

   -- Прогуляемся по местечку.

   Те его поняли.

   Сейчас же рассыпались по еврейским квартирам, ходили из дома в дом.

   И резали саблями всех без разбору: женщин, мужчин, маленьких детей. Во многих случаях они насиловали женщин, а потом их убивали.

   Многим отрубали головы.

   "Прогулка" продолжалась 4 дня.

   Многие еврейские дома были подожжены и сгорели.

   Местные крестьяне пытались заступаться за евреев. Иные брали своих знакомых к себе на квартиру, под свою защиту. Но бандиты стали им угрожать, что расправятся и с ними. И крестьяне стали отказывать в защите.

   Бандиты ушли.

   Вслед за ними вошли регулярные войска Добрармии.

   Грабежи и убийства продолжались.

   Bсе евреи, оставшиеся в живых, разбежались кто куда мог. Положение их было отчаянное. Их не выпускали из местечка. Крестьяне боялись дать им приют, чтобы самим не пострадать, потому что некоторые за такое укрывательство были и сами ограблены. Показаться на улице еврею было рискованно: солдаты избивали всех встречных евреев. Солдаты ходили по еврейским квартирам.

   Раскапывали землю.

   Разбивали стены.

   Разрушали печи.

   Все это в поисках денег и ценностей.

   Несчастным измученным людям некуда было деваться. Они прятались по лесам и полям, без пищи и крова, блуждали как живые тени в окрестностях местечка, и буквально обречены были на голодную смерть...

   198

   Вот выдержка из "Киевского Эха":

   "По словам крестьян, приехавших из местечка Германовна, все еврейское население местечка совершенно уничтожено. Успевшие скрыться несколько десятков человек, среди которых большинство детей подростков, были на пути застигнуты каким-то отрядом и перебиты. Уцелел лишь один еврейский мальчик, которого окрестные крестьяне приютили у себя".

9

"Единое, неделимое"

   В конце августа на стекольный завод в селе Шибенном пришли 5 рот солдат, назвавшихся петлюровцами. По дороге они встретили еврея, заводского рабочего Акиву Голуба.

   Накинули ему на шею веревку.

   Привязали к возу и потащили на завод.

   Их встретил мальчик, сын Голуба, и стал умолять их:

   -- Пощадите отца.

   Но они, не внимая мольбам его, увели Акиву Голуба в сторону, и на глазах сына пристрелили.

   Заслышав выстрелы, евреи, бывшие на заводе, начали убегать. В числе убегавших был студент Орадовский.

   Его остановили.

   -- Ты жид!

   -- Да,-- ответил он,-- я еврей.

   Его застрелили.

   Вслед за этим начался грабеж: разбили заводскую кассу, взяли из нее 20.000 рублей, открыли заводскую лавку и забрали на громадную сумму мануфактуры, спичек, табаку. А потом приступили к грабежу еврейских квартир. Забрали все, что имело хоть какую-нибудь ценность. Громоздкие вещи ломали и разбивали.

   Стали разыскивать евреев.

   Один из рабочих указал, что евреи прячутся в огороде

   Открыли по огороду стрельбу пачками.

   В одном доме отыскали 3 девиц: 12, 16 и 18 лет. Оказавшую сопротивление 16-летнюю убили. Остальных изнасиловали. Задержали 2 молодых людей, увели с собой и по дороге одного из них убили. По пути застали у трупа убитого Орадовского мать покойного.

   Спросили ее:

   -- Что ты здесь делаешь, жидовка?

   Сквозь слезы она едва ответила.

   199

   -- Это мой единственный сын.

   Ее закололи кинжалом.

   Судьба второго из арестованных была иная.

   Вслед за ним бежала его мать.

   Она предлагала конвойным выкуп за сына.

   -- Я вам дам 30.000... отпустите.

   Обещала отдать им свою лошадь. Они согласились.