Багровая судьба

— Я так долго притворялась, — признается она, ее губы приоткрываются ровно настолько, чтобы я мог увидеть кончик ее языка. Она испуганно хихикает, — я хотела тебя с тех пор, как была подростком. Хотя ты был братом моей лучшей подруги. Я всегда считала тебя своего рода запретным плодом, — она сжимает руки по бокам, выдавая уязвимость, скрывающуюся за ее словами.

На мгновение между нами повисает тишина, и до меня медленно начинает доходить шок от ее признания. Я понятия не имел, что она хотя бы каплю интересовалась мной все эти годы. Но когда она признается в своих чувствах, я не знаю, как сказать ей, что поцеловать ее было огромной ошибкой. Ошибка, потому что проблема не в том, что я брат Амелии. Проблема, которую я осознал слишком поздно, заключается в том, что я слишком забочусь, чтобы не подвергнуть ее опасности. А именно это влекут за собой отношения со мной.

Джиа родилась в этом мире. Она живет бок о бок с опасностями, которые сопровождают ее каждый день. Однако у Евы есть шанс обрести настоящее счастье за пределами нашего мира.

Я смотрю ей в глаза — темные озера, отражающие только правду в этот момента. Она хочет меня, и помоги мне Бог, я тоже хочу ее.

— Не знаю, что сказать, — честно отвечаю я.

— Скажи, что займешься со мной любовью сегодня вечером, — шепчет она, на ее губах играет лукавая улыбка, обещающая ночь открытий и, возможно, разрушительного удовольствия.

Мой разум мечется между желанием поддаться этому опьяняющему искушению и инстинктом защитить ее от тьмы, поглощающей мою жизнь. Навязчивые воспоминания о кровопролитии и предательстве кружатся в моих мыслях, напоминая мне об опасности, которая таится за пределами нашей досягаемости.

— Ева, — говорю я тихо, мой голос полон беспокойства, — ты понятия не имеешь, о чем просишь. Мир, которому я принадлежу… как только ты вступишь в него, пути назад уже не будет.

Ее глаза ищут мои, не обращая внимания на мое предупреждение.

— Я провела годы, будучи влюбленной в тебя. Я не боюсь.

Блядь. Я так сильно хочу ее, что мой член буквально болит. Я позволяю своим пальцам скользнуть по ее руке, прежде чем неохотно отступаю, снова увеличивая между нами расстояние.

Тишина кажется напряженной, словно воздух перед грозой. Я вижу предвкушение, мелькающее в глазах Евы — голодное, выжидающее. Тяжесть ее взгляда почти осязаема, и что-то шевелится внутри меня, что-то первобытное и звериное.

— Иди спать, — говорю я, удивляя даже себя.

— Что? — спрашивает Ева, глядя на меня растерянным взглядом.

— Я сказал, иди спать, — повторяю я, на этот раз мой голос более настойчив, — нам обоим нужно переспать ночь, чтобы подумать, прежде чем совершить что-то, что навсегда изменит наши отношения.

Мои глаза метнулись к двери, и я знаю, что если мы не будет соблюдать дистанцию, то я не смогу сопротивляться чарам Евы.

— Я уже знаю, что не пожалею об этом, поэтому, думаю, это ты беспокоишься, что можешь об этом пожалеть, — произносит она смиренным тоном. Кончики ее пальцев на мгновение задерживаются на моей руке, прежде чем она заставляет себя отпустить ее.

— Это не так, — настаиваю я, желая показать ей, как сильно я хочу ее трахнуть, взяв ее прямо здесь, на кухонной стойке, — я слишком забочусь о тебе, чтобы кто-то из нас мог торопиться с этим, не обдумав все риски и последствия.

Ева пожимает плечами и смотрит мне в глаза, словно заставляя меня вернуть назад слова, которые я только что сказал.

— Господи Иисусе, Винсент, это ты меня поцеловал! — восклицает она, поворачиваясь, чтобы уйти. Ее бедра покачиваются так, что мое сердце начинает бешено колотиться, — думаю, увидимся утром.

Я смотрю, как она уходит, сжав руки в кулаки по бокам. Я чувствую напряжение, исходящее от моего тела, и сомневаюсь, хватит ли у меня сил продержаться хотя бы ночь, прежде чем пойти на ее поиски.

Слыша Еву, входящую в комнату Амелии, я молча напоминаю себе, что, если я забочусь о ней, я не стану втягивать ее в ту же жизнь, которая убила мою настоящую мать. Я должен сделать всё, что в моих силах, чтобы оградить ее от этой тьмы, даже если для этого придется оттолкнуть ее.

Глава 21

Проходит час, я лежу в темноте своей спальни, и, несмотря на ледяной душ, смотрю в потолок и не могу думать ни о чем, кроме Евы.

Она лучшая подруга моей сестры и была неотъемлемой частью нашей жизни, сколько я себя помню. Она добрая и красивая и общается со мной так, как никто в моей жизни не может себе позволить. Думаю, где-то в глубине души я знал, что испытываю чувства к Еве уже давно, даже если не до конца осознавал, какие именно.

Как бы я ни желал ее, я не могу избавиться от мысли, что Ева заслуживает жизни без постоянных опасностей, в которой ей не придется постоянно беспокоиться о безопасности своей семьи.