Багровая судьба

— Помни, Энтони, — кричу я ему вслед, пока они бок о бок возвращаются к лифту, — Еве лучше быть невредимой, иначе не будет такого уголка на этой земле, где ты сможешь спрятаться от меня.

Он не удосуживается ответить, но заметное напряжение в его плечах говорит мне, что он услышал. Двери лифта открываются, пара входит, а затем двери закрываются.

Я оглядываю стол, встречаясь глазами с каждым капо по очереди, и объявляю:

— С этого дня Энтони Казалетто — враг семьи. Никто не даст ему убежища, а если кто-то из вас это сделает, то тоже станет врагом.

— Мы с тобой, Винсент, — кричит Бруно, — этот кусок дерьма не увидит восхода солнца.

— Нет! Никто не предпримет никаких действий против Энтони, пока Ева Мартинес не перестанет быть его пленницей.

Собравшиеся кивают в унисон.

— И Джию нельзя трогать, — вмешивается голос Марко, — она такая же жертва предательства своего отца, как и все мы.

Я смотрю на своего кузена, в его глазах читается тревога. Я задаюсь вопросом, как я мог никогда не замечать истинную глубину его заботы о Джии.

— Марко прав, — подтверждаю я, — Джиа должна быть в безопасности.

— Что ты хочешь, чтобы мы сделали? — спрашивает Смитти.

— Я хочу, чтобы Еву нашли.

— Я могу связаться с некоторыми из моих ребят, которые раньше работали с людьми Энтони, и узнать, слышали ли они что-нибудь о девушке, которую где-то держат, — предлагает Бруно, — они не смогут скрывать ее вечно.

Я киваю, и эта идея закрепляется в моем сознании.

— Хорошо. Можно начать с этого.

Мой телефон снова вибрирует, и я вытаскиваю его из кармана, надеясь, что это Энтони пришел в себя. Имя Амелии мелькает на экране, как якорь реальности, с которым я не уверен, что смогу теперь встретиться лицом к лицу.

Сейчас важно только одно — вернуть Еву. И я это сделаю. Чего бы это ни стоило.

Глава 28

Я поворачиваюсь к Марко, его пристальный взгляд встречается с моим.

— Мне нужно, чтобы ты использовал все свои ресурсы, чтобы узнать, где находится Ева.

Я наблюдаю, как выражение его лица становится жестче, что свидетельствует о серьезности ситуации. Я не сомневаюсь в Марко. Абсолютно.

— Я уже начал обзванивать людей. Не волнуйся, мы найдем ее. Я обещаю.

Кивнув, я отворачиваюсь от него и направляюсь в кабинет. Деревянная дверь закрывается за мной, запирая меня внутри моего святилища. Я достаю телефон из кармана. Последний звонок Амелии до сих пор хранится в памяти моего телефона. Я выдыхаю, пытаясь подавить смесь тревоги и отчаяния, кипящую внутри меня. Она на другом конце света, и, как бы мне не хотелось это признавать, она нужна мне больше, чем когда-либо.

— Давай, — шепчу я, умоляя ее взять трубку. Густой воздух комнаты сжимается вокруг меня, каждая секунда растягивается длиннее предыдущей. Затем, наконец, щелчок, и линия оживает.

— Винсент? — ее голос потрескивает в динамике, собранный и настороженный. — В чем дело?

Заинтересованность в ее голосе находит отклик во мне, и на мгновение я благодарен за связь, которая есть между нами, даже несмотря на то, что в данный момент нас разделяют океаны.

— Амелия, — говорю я, и мой голос звучит более уверенно, чем я на самом деле чувствую. Слова встают поперек горла, словно плотина, удерживающая поток страха и неуверенности. Несмотря на необходимость рассказать ей всё, я знаю что, находясь вдали от меня, она ничем не может помочь. У меня нет желания добавлять ей проблем в ее и без того стрессовой ситуации.

— Я увидел, что пропустил пару твоих звонков, и хотел проверить и убедиться, что с тобой всё в порядке, — ложь легко скатывается с моего языка.

— Почему ты лжешь мне?

— Это не так, — настаиваю я.

— А что насчет Энтони? — спрашивает она, и мой желудок сжимается при упоминании его имени, поскольку я задаюсь вопросом, как она могла узнать, что он забрал Еву.

— Откуда ты знаешь о нем?

На другом конце провода раздается резкий вздох, и на мгновение мир, кажется, замирает, пока я ожидаю ответа Амелии.

— Ева позвонила мне пару дней назад и рассказала обо всем, что происходит.

— Она звонила? — с придыханием спрашиваю я, хотя на самом деле не удивлен. Ева полностью доверяет моей сестре, и если бы она действительно думала, что у меня проблемы, Амелия была бы первым человеком, к которому она обратилась бы.

— Это был последний раз, когда ты слышала о ней? — спрашиваю я, надеясь, что Амелия неосознанно сможет дать какой-то ключ к разгадке местонахождения Евы.

— Да, она очень беспокоится за тебя, — ее голос подрагивает от собственных опасений, — какого черта ты не рассказал мне об Энтони? Ради бога, я же твоя сестра.

Я слышу обвинение в ее словах и каждое из них словно удар кинжалом в сердце.

— Я сам справлюсь с этим, — отвечаю я, стараясь казаться более уверенным в себе, чем есть на самом деле, — или, по крайней мере, попытаюсь.

— Справишься с этим? — огрызается она в ответ, недоверие обостряет ее тон, — ты не сможешь справиться с чем-то подобным в одиночку. Мы семья. Тебе следовало позвонить мне, как только ты узнал об этом.