Байки. Часть 1

Когда закрывалась красная шторка, на белом квадратике картона ничего не менялось. Магия начиналась, когда папа брал бумагу пинцетом и погружал ее в проявитель. Постепенно, буквально за несколько секунд, из белой пустоты образовывалось изображение – ваша семья за столом или бабушка на природе… Тут важно было не упустить момент и вовремя вынуть картонку из проявителя, но даже и в воздухе картинка продолжала проявляться. До тех пор, пока её не погружали в ванночку с водой. Тут уже начиналась твоя работа! Ты брал второй пинцет и, пока папа искал на плёнке следующий кадр, тщательно промывал бумажный четырёхугольник. А после запихивал его в закрепитель, потому что если просто оставить фото в воде, то после включения света, всё станет просто чёрным. Вот такое тёмное волшебство.

Когда всё было закончено, мама включала свет, а папа открывал дверь и в ванную врывался холодный и упругий ком свежего воздуха. Магия пряталась по щелям.

Как-то уже совсем буднично все фотографии ещё раз промывались под струёй холодной воды и, если бумага была матовая, то карточки развешивались на леске, а если глянцевая, то клеились лицевой стороной к тщательно отмытой с содой кафельной плитке, и тут же через полотенце прокатывались валиком, избавляющим от лишней воды. Чуть позже, по мере высыхания, карточки с негромким чпоком отскакивали и ссыпались в ванну. Конец колдовства.

Впрочем… На самом деле, чудо начиналось ещё раньше. С камеры. С фотоаппарата. …Удивительное дело, но тогда – давным-давно – любой, даже самый любительский фотограф, независимо от того, был он владельцем дешевой Смены-8М, ФЭДа или Киева, знал всё о выдержке, диафрагме и экспозиции, мог, взглянув на небо, мгновенно определить лучшие параметры для съёмки и выставить их самостоятельно, не повинуясь автонастройкам цифрового мозга…

Впрочем, если тому фотографу теперь вручить новомодный девайс, он битый час будет читать инструкции, изучая, что к чему. В то время как любой современный подросток каким-то невероятным образом уже через пять минут будет знать, куда нажимать и как всё работает.

Что же… У каждого своя магия…

***

Вспомнилось. Мне лет десять, папа взял меня на какую-то очередную шабашку, где они строили деревянные корпуса пионерского лагеря.

На входе в бытовку сказал бригаде: «Мужики, суйте в жопу языки, я с ребёнком».

Это значило, что материться нельзя. Сам папа дома тоже никогда не матерился. Но в шутке разное ненормативное изредка позволял...

И вот папа чем-то занят, мне скучно, я достаю его вопросами. Тут папа протягивает мне пачку из-под папирос «Памир», взятую у кого-то из мужиков (сам он не курил), и тычет пальцем в картинку.

— Найди здесь медведя!

Я кручу пачку и так и этак, пытаясь в силуэтах горных пиков вообразить фигуру или хотя бы морду, вглядываюсь в мельчайшие точечки на рисунке. Искал в тишине минут пять. Нет медведя. Нет ничего, даже близко похожего на медведя.

— Пап, ну где медведь?!

— Медведь за гору ср%ть пошел...

И смешно и обидно

***

Пожалуй, в каждой семье есть какой-нибудь известный родственник или фамильная знаменитость. У нас таковым был мой двоюродный дядя, геофизик союзного уровня Олег Савадский, который занимался поиском рудных месторождений и другими геологическими проектами настолько хорошо, что мотался по всему Союзу и вне его пределов.

Время от времени дядя одаривал родичей сувенирами из своих путешествий, и это сразу увеличивало мир в несколько раз. Например, у нас на серванте стояло настоящее нэцке, привезённое из Японии, у тётки на трюмо – ваза, исписанная китайскими иероглифами, а у бабушки на шкафу хранилось страусиное яйцо с толстенной и твёрдой скорлупой. Для Союза это были абсолютно уникальные вещицы.

Из Сомали, где дядя Олег прожил с женой 4 года и по которому ездил на собственном Фиате, он привёз нескольких лемуров, часть которых раздал знакомым, а парочка жила у него дома.

В общем, семейная мифология возвела родственника в ранг легенды, а моё детское воображение переместило его в небожители.

И тут родители мне сообщают, что дядя Олег оказался в Красноярске и через час придёт в гости. Попутно советуют не сильно лезть в предстоящие взрослые разговоры и вообще.

Поэтому, когда появился дядя Олег – не Штирлиц, конечно, но импозантный стареющий мужчина интеллигентного вида – я поздоровался и от греха подальше урулил к себе в комнату дочитывать книжку.

Каково же было моё удивление, когда спустя некоторое время дядя Олег сам появился на пороге и с искренним интересом принялся расспрашивать о моих увлечениях и хобби.

— А про что любишь читать? – уточнил он, узнав об одном из интересов, и тут же сам себе ответил, взглянув на мою прикроватную тумбочку. – А! Вижу, про индейцев!

На тумбочке лежал «Последний из могикан» Джеймса Фенимора Купера. Мне стало немного стыдно за столь банальное чтиво – в тринадцать лет можно было бы поглощать уже что-нибудь посерьёзнее, чем «Зверобой», «Следопыт» и прочие приключения Чингачгука… Но дядя Олег удивил.

— На эту тему ещё неплохо пишет Джеймс Кервуд, – прокомментировал он. – Советую!

И ушёл.