Бакарди и долгая битва за Кубу

ультрасовременным супермаркетом в фешенебельном районе Виста-Алегре, разрешила

подпольщикам-повстанцам устраивать собрания у себя дома. Владелец «Тьюб Лайт»,

сантьягской фирмы, которая продавала электрические и неоновые вывески, поставлял

мятежникам провода, чтобы делать детонаторы для противопехотных мин.

«Казначеями» Сопротивления в Сантьяго были Энрике Канто, владелец

универмага, и Хосе Антонио Рока, стоматолог. Даниэль Бакарди и Виктор Шуг (сын

Энрике Шуга и Амалии Бакарди Моро) были постоянными пациентами Рока и, являясь на

регулярный стоматологический осмотр, приносили деньги для бойцов Фиделя.

Впоследствии Рока вспоминал, что один только Виктор как-то раз дал ему конверт с

десятью тысячедолларовыми банкнотами. Пепин Бош, который обычно передавал свои

вклады через Энрике Канто, давал еще больше. В интервью, которое он дал одному

американскому дипломату в Мехико в 1960 году и газете «Нью-Йорк Таймс» в 1963 году

Бош признался, что отдал Кастро 38 500 долларов из своих личных денег (по ценам 2008

года это было бы как минимум 275 000 долларов), а члены семьи Бакарди говорили, что

еще больше. Как и другие состоятельные кубинцы, поддерживавшие Кастро, Бош позднее

сожалел, что помогал ему, и неохотно рассказывал об этом. Кастро тоже не стремился

признавать, как много помогали его движению предприниматели, чью собственность он

впоследствии конфисковал. В результате, по словам американского дипломата,

работавшего на Кубе, возник «удобный для обеих сторон заговор молчания» о том, в

какой степени кубинская буржуазия финансировала приход Кастро к власти, - но так или

иначе помощь эта была весьма существенной.

Одним из важнейших вкладов Боша в борьбу против Батисты было обеспечение

контактов между движением «М-26-7» и американским правительством. Бош дружил с

вице-консулом США в Сантьяго Биллом Паттерсоном и знал, что Паттерсон был тайным

агентом ЦРУ. Хотя официально США по-прежнему поддерживали Батисту, политические

волнения на Кубе стали для них предметом серьезной озабоченности, и консульство в

Сантьяго стало важной базой для сбора разведывательных данных о Фиделе Кастро и его

движении. Именно Бош познакомил Паттерсона с Вильмой Эспин и Франком Паисом,

чтобы они как активисты «М-26-7» получили возможность убедить правительство

Соединенных Штатов, что их движение достойно поддержки. Кроме того, Бош помогал

организовывать тайную встречу между лидерами «М-26-7» и группой американских

официальных лиц из Вашингтона, в том числе с Главным инспектором ЦРУ Лайманом

Киркпатриком, который весной 1957 года нанес в Сантьяго визит, чтобы лично

разобраться, что там происходит. Вильма Эспин заверила американскую делегацию, что

Кастро и его последователи стремятся исключительно к тому, «что уже есть у вас,

американцев: к прозрачной политике и прозрачной политической системе». Между тем

представители «М-26-7» заметили, что их движение привлекло внимание США. Позднее

Франк Паис писал Фиделю Кастро, что «финансовые секторы» США опасаются, что если

Движение 26 июля свергнет Батисту, то само окажется нестабильным и не сможет

нормально править Кубой.

Вскоре после встречи с американскими гостями Паис устроил так, чтобы два из

более умеренных сторонника «М-26-7» - экономист Фелипе Пасос и Рауль Чибас, брат

политика из Ортодоксальной партии Эдди Чибаса, - отправились в горы Сьерра-Маэстра и

встретились там с Фиделем Кастро для пересмотра политических целей Движения 26

июля. Хотя эта инициатива некоторым образом застала Кастро врасплох, он провел с

двумя посетителями несколько дней, и впоследствии Пасос утверждал, что Кастро

предложил ему стать президентом временного правительства «М-26-7». В результате этих

переговоров был выработан так называемый «Манифест Сьерра-Маэстра», излагавший

политическую программу, которую движение намеревалось претворить в жизнь.

Документ призывал к созданию на Кубе демократического правительства с абсолютной

гарантией свободы прессы и свободных выборов во всех профсоюзах. В экономической

сфере манифест сулил программу аграрных реформ, усиление индустриализации и запрет

на азартные игры. О национализации предприятий и коллективизации сельского хозяйства

не было ни слова.

Франку Паису очень нравился и Манифест Сьерра-Маэстра, и очевидное согласие

Кастро со всеми его принципами. Отношения между Паисом и Кастро всегда были

несколько напряженными. Паис был одним из немногих лидеров «М-26-7»,

осмеливавшихся сомневаться в решениях Кастро. В 1956 году он даже отправился в

Мексику, чтобы убедить Кастро (безуспешно), что время для вооруженного восстания на

востоке Кубы еще не наступило. Кастро уважал организаторские способности Паиса и