Бакарди и долгая битва за Кубу

Бакарди на пивоварне в Эль-Которро неподалеку от Гаваны. Даниэль встал во главе

компании, и Пуиг, встретив его на деловом совещании на пивоварне, отозвал в сторону

для частного разговора.

- Даниэль, - тихо сказал Пуиг, глядя ему прямо в глаза, - вы понимаете, что вас

бесстыдно водят за нос?

- Рино, о чем вы говорите?!

- Это коммунизм, Даниэль.

Даниэль налился краской. Он уже несколько месяцев спорил по этому поводу с

родственниками и коллегами. Резкая риторика Че Гевары и прочих, направленная против

бизнеса, уничтожение независимых голосов, крепнущие связи с советским блоком ничуть

не подкрепляли точку зрения Даниэля, однако отступать он не собирался. Он своими

глазами видел, как безземельные работники на плантациях, заводские рабочие,

притесняемые чернокожие кубинцы впервые в жизни ощутили, что у них появилось

правительство, которое учитывает их интересы. Он понимал, что молодые люди

добровольно, с радостью отправляются в далекие горные районы, чтобы обучать

неграмотных крестьян чтению, он видел, как бригады врачей впервые проводят массовые

вакцинации и другие кампании по охране здоровья нации. Даниэля в обществе любили

больше, чем всех остальных Бакарди, в городе у него были друзья на каждом углу, он

славился теплотой и щедростью.

- Рино, это не коммунизм, а революция! – воскликнул он.

Рино был на голову выше Даниэля, почти на двадцать лет моложе и силен, как

лошадь, поэтому он даже не поморщился.

- Клянусь вам, Даниэль. Они все у нас отберут. У нас были гасиенды, у нас было

огромное предприятие, но теперь все потеряно. Вот увидите.

Даниэль в ответ сверкнул глазами:

- Рино, в доме вашей матери я познакомился со своей женой и искренне

восхищаюсь вами. Но если бы со мной так заговорил кто-нибудь другой, я бы тут же снял

телефонную трубку и добился его ареста!

- Даниэль! – закричал Рино. – Да вас же обдерут как липку!

- Что ж, значит, так надо! Нельзя допустить, чтобы империализм взял над нами

верх!

Разговор на этом закончился. Даниэль Бакарди оказался в катастрофической

ситуации и сам прекрасно это понимал. Теперь, без Боша, он стал главой самого крупного

частного промышленного предприятия на Кубе, и его компания, конечно, была очень

соблазнительной мишенью для захвата независимо от того, насколько был предан власти

лично Даниэль. Че Гевара уже заговорил о том, что кубинская революция руководствуется

марксистскими принципами и что он как чиновник, стоящий во главе экономики, хочет,

чтобы все стратегические предприятия оказались в руках государства.

Даниэль никак не мог убедить себя в том, что компания «Ром «Бакарди»», которой

исполнилось почти сто лет и которая, пожалуй, теснее всех прочих кубинских фирм

ассоциировалась с национальным духом, вполне может уйти из рук семьи Бакарди.

Однако он начал осознавать политические реалии, когда 30 сентября 1960 года на заводе

по производству рома в Сантьяго появился чиновник из местного отделения министерства

труда с требованием остановить работу на пятнадцать минут. Чиновник заявил, что

действует по требованию профсоюза рабочих разливочных заводов, однако не смог

объяснить Даниэлю, на что, собственно, жаловались рабочие. Даниэль немедленно

написал в министерство труда гневное письмо с вопросом, как ему следует реагировать на

недовольство рабочих, если он даже не знает, в чем оно состоит.

* * *

Мануэль Хорхе Кутильяс утром 14 октября немного проспал и поэтому не слышал

начало шестичасового выпуска новостей, которое передавало радио-будильник у его

постели. Первое, что он услышал, было перечисление кубинских предприятий

монотонным голосом комментатора: «Compañía Azucarera Yatefas, Compañía Azucarera

Fidelidad, S.A., Azucarera Oriantal San Ramón, S.A….» Это были сахарные заводы. Затем

комментатор принялся читать следующий список, так называемую «Группу В»:

«Compañía Destiladora San Nicolás, S.A., José Arechabala, S.A….» Услышав последнее

название, Мануэль мигом проснулся и вскочил с постели. Аречабала производили ром

«Гавана-клуб» и были главными конкурентами «Бакарди» на Кубе. Кутильяс сразу же

понял, кто будет следующим: «Compañía Ron Bacardi, S.A., Cervecería Modelo, S.A.,

Cervecería Central, S.A….»

- Боже мой, - прошептал Мануэль жене. – Началось.

Кубинское предприятие по производству рома и пива «Бакарди», основанное

доном Факундо в 1862 году и успешно руководимое четырьмя поколениями Бакарди

подряд, перешло в собственность кубинского правительства. Четырьмя часами раньше

Фидель Кастро подписал указ, предписывающий национализацию кубинских и

американских банков на острове, а также 382 частных компаний, из которых все, за