Бакарди и долгая битва за Кубу

отказано. Рауль Кастро заявил, что Матос должен «умереть на коленях».

Матос спокойно отрицал обвинения одно за другим, просить пощады отказывался

и настаивал на том, что сохраняет верность революции, за которую сражался. «Если этот

суд сочтет, что ради триумфа революции и прогресса Кубы меня нужно приговорить к

расстрелу, я соглашусь с этим решением, - сказал он. – И если так случится, я приглашаю

судей посмотреть, как меня будут казнить, чтобы показать вам, что командир с гор

Сьерра-Маэстра знает, как нужно умирать, и с последним вздохом воскликнет: «Да

здравствует кубинская революция!»»

Матоса не казнили – однако Кастро приговорил его к двадцати годам заключения

на том же острове Пинос, где он сам отбывал наказание после нападения на казармы

Монкада. Но если Кастро содержали в удобной комнате, где были книги и кухонные

принадлежности, то Матоса заперли в крошечной темной камере, избивали, отказывали в

медицинской помощи, заставляли спать на каменном полу в одном белье. Кастро

выпустили на свободу спустя год и десять месяцев – а он продержал Убера Матоса в

тюрьме весь срок до последней минуты и освободил лишь 21 октября 1979 года, день в

день через двадцать лет после ареста. Узнав о деле Матоса, президент Центрального банка

Фелипе Пасос подал в отставку в знак протеста, как и Маноло Рай, министр

общественных проектов (тот самый, который вместе с Пепином Бошем возглавлял проект

строительства гидроэлектростанции на Ханабанилье).

* * *

Министры, смещенные с постов в 1959 году – Миро Кардона, Уррутия, Пасос, Рай

– были теми самыми людьми, назначение которых в свое время придали Пепину Бошу

веры в правительство Кастро. Тем не менее Бош тщательно избегал любых сомнительных

заявлений, которые могли осложнить ему или его фирме отношения с властью. В

новогоднем обращении к работникам, руководству и акционерам «Бакарди» в январе 1960

года он допустил лишь горький намек на то, что теперь непонятно, какое место будет

занимать компания на Кубе:

Итак, начинается восемьдесят восьмой год существования нашей компании.

Позади долгие годы радостей и печалей. Во все времена члены нашей организации

искренне, не покладая рук трудились на благо народа, трудились ради того, чтобы

свобода, демократия, права человека стали реалиями жизни в нашей стране. Мы

должны всегда приносить подобные жертвы и идти на подобный риск ради нашей

страны, ничего не ожидая взамен.

Никто не в силах предсказать будущее – мы все узнаем его лишь тогда,

когда оно становится настоящим. Однако я уповаю на то, что нас ждет все самое

лучшее, и желаю всем вам радости и веселья.

К весне Бош заподозрил, что правительство Кастро замыслило атаку на компанию

«Ром «Бакарди»». Одним из предвестников беды стало обвинение со стороны профсоюза,

что компания ведет себя «контрреволюционно», когда инвестирует капитал в Бразилии, а

не на Кубе. Работники пивоварни «Атуэй» в Манакасе объявили своего управляющего

Аугусто (Поло) Миранду «врагом-капиталистом». Подобные эксцессы привлекали

внимание Боша, поскольку среди приемов, которые власти применяли, чтобы завладеть

той или иной фирмой, было заявление, что у фирмы возникли «неразрешимые

противоречия» с профсоюзами, и тогда вмешивалось министерство труда. Национальный

институт аграрной реформы, правительственное учреждение, которое экспроприировало

фермы, предприятия и другую частную собственность на Кубе, распространил подробную

анкету. Институт хотел знать, какие продукты «Бакарди» производит на каждом из своих

заводов, в каких количествах, а также сколько там трудится работников и в какие смены.

В апреле 1960 годов глава американского отделения «Бакарди» Бартоло Эстрада попросил

своих юристов разобраться, как именно захват головной конторы компании на Кубе

повлияет на юридический статус ее дочерней компании в Америке – «Бакарди Импорт» -

в пределах США. Юристы заключили, что никак.

Более серьезным вопросом была безопасность торговых марок «Бакарди». Пепин

Бош заключил, что создания в 1957 году «Бакарди Интернешнл Лимитед» недостаточно

для защиты интеллектуальную собственность компании. Хотя «Бакарди Интернешнл

Лимитед» теперь обладала эксклюзивным правом на продажу продукции «Бакарди» вне

Кубы, торговые марки «Бакарди» как таковые официально оставались собственностью

«Compañía Ron Bacardi, S.A.» в Сантьяго. Если бы кубинская компания была

национализирована, торговые марки оказались бы под угрозой. Значит, нужно было

каким-то образом юридически вывести право собственности на торговые марки за

пределы страны, хотя это сулило массу сложностей. В качестве первого шага Бошу

необходимо было вывезти из страны оригиналы сертификатов. Бош опасался, что если он

попытается вывезти их сам, их отберут таможенники в аэропорту, поэтому он по одному

отправил их в Нью-Йорк обычной почтой.