Бал жертв

Жакомэ взял моток веревки из своей сумки и стал обматывать Брюле, который делал напрасные усилия, чтобы освободиться. Жакомэ связал ему руку, связал ноги, потом заткнул рот платком. Брюле не мог бежать, Брюле не мог кричать и требовать помощи.

— Поджигатель, ты умрешь от огня, — сказал ему Жакомэ.

Взвалив фермера на плечи, дровосек понес его в густые заросли. Там Жакомэ высек искру и поджег кустарник. Огненная колонна поднялась вокруг Брюле. Фермер силился кричать, но кляп заглушал его вопли.

— Теперь я должен их спасти остальных! — прошептал Жакомэ и бросился в чащу.

* * *

Эшафот, на котором начальник бригады Солероль искупил свои преступления, исчез как театральная декорация. Вместо него воздвигли алтарь, и у этого алтаря священник совершал божественную службу. У подножия алтаря женщина, вся в черном, стояла на коленях возле молодого человека. Рядом небольшая группа шуанов с обнаженными головами благоговейно слушала обедню. Ветер был сильный, а ночь темна. Когда обедня кончилась, священник сошел со ступеней алтаря и стал перед женщиной, одетой в черное, и молодым человеком.

— Элен де Верньер, вдова Солероль, — сказал он медленным и серьезным голосом, — согласны ли вы взять в законные супруги Анри, графа де Верньера?

— Да, — отвечала молодая женщина взволнованным голосом.

— А вы, граф де Верньер? — опять спросил священник.

Анри отвечал радостным «да».

Тогда священник начал обряд венчания. По окончании обряда священник снял свою ризу, и, когда погасили свечи, раздался голос Машфера:

— Друзья мои, — сказал он, — может быть, завтра в этот час половины из нас не будет. Эта ночь может быть последней, которую мы проводим вместе. Борьба отныне невозможна, пусть те, которым надоела жизнь и которые предпочитают смерть стыду, остаются со мною. Пусть те, которые верят в будущее и желают жить, попытаются спастись, еще есть время…

— Через час будет поздно! — вскричал голос, заглушивший голос Машфера.

Все оглянулись на человека с окровавленными руками, в одежде, изорванной в зарослях кустарника, через который он прокладывал себе путь. Этот человек растолкал толпу, добежал до Машфера, стал возле него на ступени алтаря и повторил:

— Через час будет поздно… Лес горит!

Это был Жакомэ. Роялисты увидели огромное пламя, осветившее горизонт со всех четырех сторон.

— Мы окружены! — вскричал Машфер.

— Не знаю, — отвечал Жакомэ, — но, если вы согласны следовать за мной, я попытаюсь спасти всех!

Пламя поднималось все выше и выше. Все небо казалось в огне, словно взошло северное сияние.

Когда через два дня капитан Бернье во главе войск, над которыми он получил начальство, прибыл к дымящимуся пеплу сожженного леса, он увидел обгорелый труп, который тем не менее смогли опознать: это был труп фермера Брюле.

Куда же девались роялисты? Погибли ли они в огне пожара или Жакомэ смог сдержать свое обещание и спасти их?

Это мы расскажем вам когда-нибудь в окончании этой истории, которая будет называться «Агония Директории».