Баламутки

Машка тихо захихикала, а потом выудила откуда-то зеркальце и стала придирчиво оглядывать свой макияж:

– Он, конечно, стал отнекиваться. А я ему: «Дядя, ты сначала попробуй, а потом отказывайся». Короче, убедила. Вручил он мне тот букет, что вертихвостке предназначался, и поехали мы в ресторан.

Вот это поворот! Я даже заерзала немного.

Маша стерла с губ катышки помады и отложила зеркальце в сторону.

– И ты знаешь, ему мое общество очень понравилось. Так что сегодня мы идем в кино. Я, кстати, чего звоню? – хозяйка чуть нахмурилась. – У тебя в магазине были такие симпатичные приглашения на свадьбу с ромашками. Ты уж их, пожалуйста, не продавай. Отложи пока. Я к тебе послезавтра зайду, куплю… Для кого? Для себя, конечно! Говорю же: Ашот этот настроен решительно. Да и я не дура: понимаю, что надо брать мужика тепленьким, пока его уязвленное самолюбие еще жаждет реванша на ниве любовных дел.

Диван подо мною вдруг предательски скрипнул. Маша чуть дернулась, и душа моя улетела в пятки. Ох! Кажется, сейчас мне достанется за неуемное любопытство.

– Доброе утро, Машенька, – пробормотала я, быстро вставая и пятясь к лестнице.

– Доброе утро, Ниночка, – совершенно по-доброму улыбнулась хозяйка. – Подожди, не убегай.

– А? – ноги у меня моментально сделались ватными.

– Я нашла твой парик! – Маша неизвестно откуда выудила белый пакет и передала мне.

– Э… Спасибо. А где он был?

Она моментально покраснела до корней волос. И зачем я спросила? Как будто мне важны какие-то подробности.

Машин взгляд заметался по фойе.

– Где был твой парик? Ну, как тебе сказать? Под диваном, кажется.

– Но я там смотрела…

Мама дорогая, чего я несу? Черти меня за язык тянут, что ли?

Машка разозлилась:

– Значит, плохо смотрела. А может, он за батареей был. Или вообще на подоконнике. Не помню. Некогда мне такое запоминать. Это вы отдыхаете, а у меня, между прочим, напряженный рабочий график.

Я закивала. А потом остатки моего благоразумия наконец одержали верх над любопытством, и ноги понесли меня в номер.

* * *

Время перевалило за три, а Максим все не возвращался. Странно. Я вдоль и поперек излазила сайт знакомств, перечитала кучу статеек о сердечных делах, изучила пейзаж за окном, а потом вдруг разволновалась. Вот где этого героя-любовника черти носят? В Лазаревском напряженка с подсолнухами? Или Максима переехал грузовик? А, может, у него началась деменция, и он позабыл дорогу до гостиницы?

Тишина вдруг сделалась невыносимой, и мне пришло в голову включить телевизор. Говорильня меня всегда успокаивает, это давно известно. А уж если кино какое-нибудь попадется – вообще хорошо.

Так, а где пульт? Мой взгляд бодро очертил комнату, словно сканируя пространство. Нет, ну куда этот маленькая противная фиговина могла завалиться?

Ни на столе, ни на тумбочках пульта не наблюдалось. Я посмотрела под подушками, а потом заглянула за штору. О! А это еще что такое? Рядом с тумбочкой Максима на ковре лежал странный серебристый прямоугольник. Я неторопливо опустилась на колени, дабы рассмотреть непонятный предмет. Да это же банковская карточка! Пальцы довольно резво отковыряли ее от ковра, и я тут же прочла имя владельца: Максим Булочкин. Ха-ха! Какая смешная фамилия. И аппетитная.

В голове сразу затарахтела куча мыслей. Интересно, как до нашего приезда убиралась горничная, если не заметила оброненную предыдущим постояльцем карту? Явно плохо убиралась. Тут, наверное, кишечная палочка сальмонеллой погоняет. Неудивительно, что Максиму по приезду сразу стало плохо.

Я сделала круг по номеру и на всякий случай вымыла руки. Кстати, а что делать с картой? Отнести ее в банк или не брать на себя лишние хлопоты и просто отдать хозяйке гостиницы? Последний вариант проще всего, но Маша такая взбалмошная: не факт, что вернет карту кому надо. К тому же у нее проблемы с памятью.

В глубокой задумчивости я присела на кровать. Что же вы, господин Булочкин, такой растеряша, а? Что же вы разбрасываетесь самым дорогим?

Почти сразу щелкнул дверной замок, и в комнату вплыл мой дорогой «муженек» с букетом ромашек. Ну наконец-то! Мои губы растянулись в идиотской улыбке.

– Какая красота! Спасибо, – я осторожно приняла у Макса букет и закопалась лицом в цветы. – А пахнут-то как! Закачаешься!

– А еще вот, – «супруг» протянул мне маленькую корзину с клубникой и какую-то коробку. – Сливок не было, пришлось взять молока.

– Ой! – мое сердце невольно пропустило удар. – Как мило.

Макс быстро сполоснул имеющиеся у нас стаканы и разлил по ним молоко. В этот момент я вспомнила про карту и показала ее мужчине:

– Гляди, что валялось около твоей тумбочки!

Максим сначала побледнел, потом позеленел, после чего слегка пошатнулся:

– Ниночка, я все объясню.

– А?

«Муженек» оставил стаканы на тумбочку и тут же бухнулся передо мной на колени:

– Прости, Ниночка! Прости! Я солгал. Но я сделал это для нашего же блага.

– Я не понимаю… – мой взгляд заметался между картой и лицом Максима.

– Я просто не мог тебя упустить. Вот и сказал, что лишился всех средств к существованию.

– Подожди-подожди, – я подскочила на ноги от изумления. – Так это твоя карта?