Балаустион

Полиад не обратил внимания на подначку, ему было не до того. Следовало немедленно что-то предпринять, но последовать предложению гиппагрета он не решался. Ясон не был посвящен в детали происходящего, а Полиад знал их досконально, и понимал, что действовать нужно очень аккуратно.

– Сколько с тобой людей, гиппагрет? – спросил он.

– Пятеро. Но я не собираюсь вести их всех против каких-то задохликов, которых не наберется и десятка, – усмехнулся номарг. – Ты чего перетрусил, малыш?

– В дом идти нельзя. Эй, Арси!

– Я здесь, – в проеме лестницы, ведущей на первый этаж, показалась черноволосая голова Арсионы.

– Эврипонтиды проникли в дом. Мы должны окружить его, немедленно, чтобы они не могли сбежать. Пусть декадархи со своими десятками займут все три примыкающих двора. Если сучата попытаются уйти через забор, пусть их задержат, любой ценой. До тех пор, пока мы не подоспеем на помощь.

– Есть. Мне остаться?

– Останься. И… сколько у нас конных?

– Четверо. Не считая нас с тобой.

– Будь добра, пришли кого-нибудь из них ко мне. Нужно сообщить элименарху.

– Бу сде, – легкие ноги затопали по лестнице.

– Зачем тревожить соседей? – хмыкнул гиппагрет. – Почему просто не занять двор, и не отрезать им пути отступления?

– Если придется штурмовать дом, будет много шуму. Я все еще надеюсь обойтись без этого. Насколько я понял план Эврипонтидов, сейчас они попытаются тихонько исчезнуть, прихватив Эпименида, разумеется. На улице схватить их будет проще, и сделаешь это ты и твои номарги, гиппагрет.

– Кто ты такой, чтобы мне указывать? – насупился Циклоп. – Государь Эвдамид приказал мне подчиняться твоему элименарху, но не тебе, малыш.

– Я бы с удовольствием сделал все сам, – мягко улыбнулся Полиад. – Но со мной была только эномотия, и я их только что отослал, как ты слышал, занять соседние дворы. По десять человек в каждый – и то немного…

– Ну да, такие хлюпики, как твои, могут и не удержать эврипонтидов, если те ломанутся через стены, – охотно согласился номарг.

– Скорее всего мерзавцы пойдут главными воротами. Их ставка – на быстроту. И то, что они напали в иной час, чем мы предполагали… хм… что-то тут нечисто. Однако неважно. Мы оказались чуть умнее и оказались в нужном месте и в нужное время. Ты оказался, гиппагрет. Тебе и достанется все слава, когда твои орлы скрутят преступников в этом темном переулке. Мне, увы, воевать некем.

– Мне эта слава до… – хмыкнул Ясон. – Но – ладно, уговорил, малыш. Раз уж ты и твои белые тараканы ни на что не способны, придется поработать мужам.

Полиад сдержал торжествующую улыбку. Топая подбитыми подошвами, в комнату вошел один из «белых плащей».

– Звал, лохаг?

– Да, Гипподот. Немедленно скачи к элименарху. Сообщишь ему следующее…

Вынырнув откуда-то из боковой улицы, мимо во весь опор промчался конный. Аркесил, укрытый в тени высокой стены, проводил его взглядом. Всадник спешил в сторону центра города. Великие боги, а что, если и Агиады посадили вблизи особняка Эпименида наблюдателя, чтобы он предупредил их о появлении налетчиков Пирра? И теперь он мчится прямиком к Леотихиду, чтобы сообщить то, что увидел? Проклятье, предположение выглядело весьма правдоподобным. Рыжий не дурак, и должен был подстраховаться. И, если это так, весьма скоро здесь будет много решительных парней с острыми мечами. Олимпионик закусил губу – Лиху и его команде следовало поторопиться. Чего они там возятся?

Аркесил пристально вглядывался в темноту, но, признаться, мало что видел. В окруженной горами Спарте темнеет быстро – еще совсем недавно, когда друзья, облаченные в белые плащи, шли к воротам особняка Эпименида, все было видно как на ладони. Но вот солнце закатилось за вершину, и хотя его отблеск еще алеет над верхушками леса, внизу, в городе, уже темно хоть глаз выколи.

Царевич сказал – «если что-то пойдет не так, скачи к полемарху Брахиллу». А как тут поймешь, что что-то не так, когда ни зги не видно? Хоть бы какой-то знак. В окнах проклятого особняка кто-то мечется, мельтешит, но что именно там происходит? Лих сказал, что в случае провала один из «спутников» выбежит во двор или высунется в окно и закричит «Засада!» И тогда Аркесил должен скакать, не раздумывая. Но никто не кричит, а прошла уже целая вечность. Или четверть часа? Время так тянется, когда ждешь. Царевичу, наверное, еще тяжелее – не та у него натура, чтобы ждать в безопасности, когда его люди играют в прятки со смертью.

Нет, это невыносимо! И он находится слишком далеко. Нужно подобраться ближе, иначе слишком велик риск пропустить сигнал тревоги. Аркесил всерьез заволновался. Хорош он будет, если проворонит! Друзья, попавшие в западню, будут отбиваться и ждать подмоги, а он будет стоять и думать – почему ж они не выходят? Решено, нужно приблизиться к дому.