Балаустион

— Увы, сын Павсания прав, мой молодой друг, — эфор положил руку на плечо Леонида.

— Вот тебе и званый ужин. Вот тебе и посидели, поговорили о Стое! — в сердцах пробормотал тот, а Исад молча подал отцу длинный кинжал.

Разбираемая снаружи баррикада шевелилась. Снаружи прилетел хриплый крик добравшегося до крыши Эпименида: «На помощь! Люди…» — а дальше не разобрать. Через несколько мгновений присоединился и голос Мелеагра, чередовавшего призывы о помощи с проклятиями в адрес атакующих. Галиарт слабо улыбнулся — боги, дайте пережить эту ночь, и с каким смехом они будут вспоминать все это!

Внезапно середина баррикады затрещала и провалилась — нападающие вытащили один из крупных предметов.

— Во имя справедливости и богов-покровителей, к бою! — закричал Пирр. Огненная дрожь азарта пробежала по плечам Галиарта, прогоняя страх. Это было свойством натуры сына наварха — с началом решительных действий страх всегда уходил, уступая место бесшабашному азарту.

— Арей! — защитники бросились к баррикаде.

В образовавшемся проеме была видна плотная масса «белых плащей», дюжиной рук ухвативших и тянувших наружу очередной элемент завала. Но когда они увидели противников, в этих руках заблестели мечи.

— Смерть мятежникам! — раздались крики. — Бей, дави! Вытаскивай мусор! Смерть! Смерть!

— Будет вам смерть, псы! Ваша! — прохрипел царевич Пирр, плечом оттеснив от проема Исада и встав рядом с Иамидом.

Эти двое и встретили первыми удары врагов. Сражаться было неудобно — стоять приходилось на неровной поверхности, проход был узок, и ни нападавшие, ни защитники не могли пустить в схватку больше двух человек. Немудрено, что двоими, выступившими снаружи, оказались номарги — высокие, в серебристых шлемах с роскошными черными султанами. Большинство подчиненных Полиада и Циклопа продолжали свою работу, потихоньку растаскивая баррикаду. Иамид и Пирр, как ни старались, не могли до них дотянуться. Остальные защитники и вовсе могли только выглядывать из-за их спин.

— Эх, копье бы, клянусь Меднодомной! — вскричал, сверкнув белыми зубами, Пирр.

Что действовать в такой тесноте удобнее длинным древком, пришло в голову и врагам. Одному из номаргов, отделенному от царевича шестью или семью локтями, подали копье и он с криком:

— Копье тебе? Держи! — сделал глубокий выпад, целя в Пирра. Тот, стесненный узостью проема и не имея возможности отступить в сторону, закрылся щитом.

Удар был такой силы, что наконечник, пробив медный лист и стальной обод, опоясывающий край щита, на пол-локтя вышел с другой стороны. Пирр содрогнулся и присел, но выдержал и, быстро сориентировавшись, бросил меч, схватил острие рукой и потянул на себя. Оступившись на груде дерева и опасаясь меча Иамида, номарг выпустил копье из рук.

— Ха, благодарю! — наследник поднял меч и отшвырнул щит с застрявшим в нем копьем за спину. — Эй, Феникс, вытащи.

— Щенок, — раздосадовано бросил номарг.

— Держи оружие покрепче, Иокаст, этот щенок тебя покусает, — посоветовал ему Иамид. Тот скривился.

— Иамид? Как же ты стал заговорщиком?

— Заговорщик не я, а твой командир, — отвечал гиппагрет, парируя выпады второго номарга. Конец этому диалогу положили раздавшиеся крики «белых плащей»:

— Эй, разойдись-расступись, сейчас мы им…

Номарги отступили в сторону и в проем полетели дротики. Никакого вреда они не причинили — Иамид отбивал их щитом, а Пирр даже поймал один и зашвырнул обратно. Этот пример тут же поддержал Лих. Подобрав полдюжины дротиков, он сбоку забежал на баррикаду и, метая сверху вниз, один за другим отправил их в нападавших. Судя по вскрикам — не без успеха, впрочем, промахнуться при такой скученности противников было трудно. Те быстро смекнули, что оказались в невыгодном положении и прекратили обстрел, оставив Коршуна без метательных снарядов. Номарги снова шагнули в проход, и крепкие руки за их спиной принялись спешно этот проход расширять. И опять лязг и звон полетели по дому — щиты, несмотря на почтенный возраст, исправно служили свою службу.

Пирр и Иамид держались стойко, но несмотря на это, как со страхом заметил Галиарт, баррикада быстро таяла. Настал момент, когда проход расширился настолько, что в дело пришлось вступить Исаду. Леонид, Феникс, Лих и Галиарт стояли за спинами товарищей, готовые в любой миг стать на место того, кто будет ранен. А получить рану было проще простого: помимо троих номаргов, рубившихся впереди, из второго ряда норовили ударить копьем «белые плащи».

Трое защитников дома пока успешно сдерживали их натиск. Первую кровь пролил, разумеется, Исад — сложным финтом обманув противника, он перерубил его руку у локтя. Тут же и Пирр, орудовавший трофейным копьем, пронзил ногу Иокаста, стоявшего против него.