Бальдр и Тёмный бог

От сердца отлегло, умирать стало не страшно — семья спасена. Я смело развернулся к врагам. Как раз первый из них забрался на полку — последнее моё пристанище.

Я улыбнулся и взмахнул мечом. От резкого движения в глазах потемнело, и ноги подкосились. Я прижался к скале и начал соскальзывать вниз.

Воин, что атаковал меня, увёл свой меч в последний момент и схватил меня за руку. Я услышал звон стали — клинок его летел вниз, ударяясь о камни. А я свой держал в руке. Вот так, враг пожертвовал мечом, ради меня, — подумал я.

— Ах, ты, ублюдок, куда забрался! — оскалился воин, втаскивая меня на скалу. — Вали же прикончит нас, если мы тебя не приведём живым. Не вздумай подохнуть, слышишь?

Я оскалился ему в ответ и уселся на полку, прислонившись спиной к скале. Я и сам не хотел умирать. Спасибо, уже проходили…

Я был так слаб, что не мог поднять меч и сражаться, но воля не позволила мне его выпустить. Воин наступил ногой мне на кисть и вырвал меч.

— Ух, Бальдр, ты как горный тур, проклятье! — из-за его спины высунулся его задыхающийся друг. — Ну, и как нам теперь его спускать, Руал?

— Либо сам пойдёт, либо вниз полетит! — проговорил первый, пожав плечами. — Что бы Вали с нами потом ни сделал — третьего не дано…

Воин по имени Руал перевязал мне рану на ноге, чтобы я не терял больше крови, потом мрачно поглядел в лицо. Я видел, что парень он был неплохой, и что умирать не хотел… Я положил руку ему на плечо, упёрся в него и поднялся на ноги.

Воины помогли мне спуститься со скалы, Руал придерживал меня всё время, чтобы я не сорвался. Когда мы оказались внизу, кривоносый Лидуль положил мне на голову тяжелые руки и пригнул к земле. Лицо укололи мокрые камни, на зубах заскрипела земля. Я был настолько обессилен, что не мог сопротивляться. Меня связали и потащили к причалу. Я несколько раз терял сознание и вис на руках тех, кто меня тащил. Меня пинали ногами в рёбра, и я очухивался. Но потом стало совсем темно…

* * *

Брызги ледяной воды ударили мне в лицо, вода затекла в нос и в рот. Мне показалось, я тону в море, захлёбываюсь. Я открыл глаза и завертел головой.

— Очухался! — раздался довольный голос Лидуля. — Ну, вот, привезли живым, как ты и просил, Вали.

Я поморгал и огляделся по сторонам. Я лежал на палубе ладьи, вокруг было много воинов. Небо было тёмным — наступил вечер.

— А жена конунга? — произнёс Вали.

Я повернулся на голос и увидел, что брат стоял у меня над головой и вертел в руке цепочку с амулетом Маргрет, которую, видимо, отнял у меня.

— Удрала, — ответил Лидуль.

— Как баба могла уйти от дюжины моих лучших хирдманов?!

— Вали, — замялся воин, — Бальдр напал на нас! Он убил шестерых! Ты сказал, он раненый и немощный, но он дрался, как зверь! Он стал сильнее, чем был когда-либо прежде!

— Ладно, поднимите его и привяжите в мачте.

Двое воинов выступили из толпы, ухватили меня за плечи и подняли, а затем поволокли, не давая самому встать на ноги. Я чувствовал, что был измотан, слаб, голоден и очень хотел пить. Губы растрескались и болели. Одежда была мокрой, мне было холодно.

Меня придавили спиной к широкому стволу мачты, завели руки назад и крепко связали верёвками.

Вали подошёл ко мне медленно, извлекая нож из искусных ножен на поясе. Лезвие блеснуло в свете лампы, подвешенной у меня над головой.

— Скажи мне, где Эйсир, брат? Или я выпущу из тебя кишки, — Вали провёл ножом перед моим лицом.

— Иди к Хель! — прошипел я — и тут же получил в ответ удар локтём в скулу.

Голова чуть не треснула. Ох, наверное, я зря испугался днём упасть со скалы, теперь меня будут пытать… Хотя, нет-нет, я жив, а быть живым лучше, чем быть во Тьме. Туда я всегда успею…

Вали фыркнул мне в лицо зловонным дыханием и, поддев лезвием мою рубашку, распорол её. Холодная сталь упёрлась в живот. Я стиснул зубы. Страх запульсировал в висках. Боги… Да что ж вы меня так мучаете?..

— Говори, или сам к ней отправишься! — рявкнул Вали.

Он надавил на лезвие, погрузив его в мою кожу и мышцы, и повёл вверх. Я скорчился от режущей боли и ещё крепче сжал зубы. они захрустели. Тёплая кровь обильно потекла на штаны и башмаки. Мне уже не было так холодно. Но мне стало очень страшно в предстоянии перед смертью: вновь ощутить весь этот холод и мрак, одиночество и непроходящую боль… Нет, больше я этого не хотел!

Вали отнял нож и с любопытством поглядел на меня: начну болтать или нет. Я так злился на него, что собрал в пересохшем рту остатки слюны и харкнул ему в рожу.

Брат спокойно отёр лицо.

— Ты так сильно хочешь стать Бессмертным? Хочешь сам стать героем и убить Хассера? — покачал головой Вали. — Но ведь ты не уйдешь отсюда живым, брат. Я обещаю!

— Что значит стать Бессмертным? — прохрипел я.

— Разве ты не знаешь? — заржал Вали и склонился ко мне. — Разве мать не рассказала тебе, ведь ты был её любимцем?!

— Нет, — покачал я головой.

Вали взял моё лицо в руки, словно в тиски и прижался к уху.