Балерина

Они действительно давно не виделись и очень обрадовались друг другу.

— Ларик, ты роскошно выглядишь! Опять влюбилась? И не закатывай глаза, вижу тебя насквозь! Подруга махнула в ответ рукой и рассмеялась:

— Да ну тебя, скажешь!

Лариса Квин работала официанткой в ресторане «Балалайка» уже три года. Конечно, не бог весть какая работа с ее педагогическим высшим образованием, но это лучше, чем жить на мизерное пособие. Десять лет назад она вышла замуж за француза, работавшего в то время в Москве, и уехала с ним жить в Париж. Семьи не получилось. Сама ушла, когда узнала о сопернице… и сколько муж ни уговаривал, мол, там все не серьезно, простить не смогла. Развелись. И вот уже пять лет она мыкалась в поисках лучшей доли, перебиваясь небольшим заработком официантки и подрабатывая в свободное время уроками русского языка.

Симпатичная брюнетка, яркая своей восточной красотой (мама — русская, папа — узбек), энергичная и неунывающая, она располагала к себе мгновенно своей искренней белозубой улыбкой и неназойливым вниманием. За свой светлый характер и добрый нрав ее любили все: и хозяева ресторана, и коллеги по работе, и клиенты, и многочисленные друзья и знакомые.

В ресторане было тихо и безлюдно. Лариса приготовила чай, принесла из кухни салат и ватрушку.

— Ну что, дорогая подруга, все еще на диете? Давай, жуй, одни глаза остались!

Подруги пили чай, весело смеялись и явно наслаждались общением друг с другом.

— Ларочка, как вкусно! Ватрушка — объедение! Ой, не поверишь… — Женя засмеялась: — Ну слушай, мой совсем с ума сошел…

28

Евгения Щеглова когда-то работала в ЮНЕСКО, а Лариса училась на курсах французского языка при советском консульстве, там они и познакомились. Женя преподавала французский язык для русских, состоящих на учете в консульстве и проживающих в Париже.

Надо сказать, тогда-то и произошла с ней трагическая история, изменившая всю ее последующую жизнь. Евгения влюбилась в Гуревского.

Они познакомились все в той же пресловутой «Балалайке». Женя тогда поджидала в ресторане свою подругу, отметим, они частенько там просиживали время, а встретила Леонида. Он сам подсел к ней и неожиданно признался, что она до боли напоминает ему жену, которую давно не видел и начал было даже забывать ее лицо…

Согласитесь, не самый оригинальный способ познакомиться с женщиной! Любую другую такая откровенность только бы отпугнула, а Евгению тронула до глубины души. Ей понравилось, что новый знакомый не лжет, не лукавит…

Отношения развивались стремительно. Через несколько дней Евгения с Леонидом стали любовниками. Женя и Леня — сладкая парочка, называли их все, глядя, как они не сводят глаз друг с друга. А еще через пару месяцев он вдруг исчез.

Спустя какое-то время французские газеты затрубили заголовками: «Резидент КГБ выбрал свободу!», «Провал советской разведки!», «В сердце Парижа — рука Москвы!». Замирая от ужаса, Женя узнала на одной из фотографий своего Леню. Ничего себе дипломат!

А на следующий день ее навестили люди ОТТУДА. Сутки допрашивали. Евгения от страха едва понимала — о чем. Потом велели собираться домой, в Москву. Нужно было срочно что-то решать. И она решила, почти не сомневаясь, остаться во Франции.

В потаенных мыслях Евгения давно не хотела возвращаться в Советский Союз. Ну а теперь, когда узнала, что Гуревский — шпион, поняла, что надо быть последней дурой, чтобы вернуться в Москву по своей воле. Однозначно жить спокойно на «Родине» ей не дадут. Да и, в конце концов, уговаривала она себя в тот тяжелый момент, ведь она же не была сотрудником КГБ в прямом смысле слова… информатором — да! Впрочем, все, кто выезжал за границу, были информаторами — это не было большим грехом. Евгения знала, что не представляет ценности для КГБ, скажем, в плане утечки секретной информации. Никакой информации у нее не было. А посему, решила она для себя, связываться с ней не будут. Ну, а как невозвращенка — так это после сталинского режима уже было небольшим преступлением для советского человека. Сотни людей, вырвавшись по различным причинам — деловым или личным — не возвращались из-за границы.

Дальнейшее показало, что она правильно все рассчитала. Никому она была не нужна. Через два года Гуревский объявился в другом обличии и с новым именем, но было слишком поздно говорить о любви. Отношения перешли в деловые, и они остались друзьями. Женя нуждалась в деньгах и поэтому за вознаграждение собирала нужную информацию для него в русской среде. А после того, как Евгения вышла замуж за Шарля Бержара — бизнесмена, имеющего свое дело, — и переехала к нему в Аквитанию, с Леонидом они окончательно расстались. В Биаррице у них с Шарлем был большой хороший дом, росла дочь Надин. В общем, она была по-своему счастлива. Правда, до полного счастья ей не хватало общения со своими русскими друзьями, которые все остались в Париже. Вот и приходилось выкручивать свободные деньки от семьи и наезжать в столицу.