Балерина

— Понимаете, — объяснила она ей, — очень много просителей, а для общения, пожалуйста: концерты советских артистов, выставки, русско-французские фестивали искусства. Вы можете помогать в подготовке концертов… и, — вспомнив о ненавистных письмах, добавила: — Или разбирать почту…

— С удовольствием! — закивала головой женщина — Я люблю заниматься бумагами…

Верочка обрадовалась будто свалившейся на голову помощнице:

— Прекрасно! — Потом смутилась, надо же объяснить скучающей от безделья даме, что это, естественно, безвозмездно.

— У нас маленький материальный фонд, и мы нуждаемся в добровольных работниках.

Балерина улыбнулась:

— Конечно, конечно, я понимаю, что это благотворительность.

— Ну и отлично! Спасибо! — Верочка благодарно закивала головой. — Дел хватит, не волнуйтесь! — Затем, обговорив время занятости и детали работы, Вера предложила милой и симпатичной женщине чай.

— Благодарю, с удовольствием! — ответила посетительница.

Они понравились друг другу, познакомились поближе и завели душевный ненавязчивый разговор: о себе, о Франции, об одиночестве русской души в заграничной жизни. Беседа приятно затянулась, а с плаката глядела на них и улыбалась развеселая сибирячка.

33

Бегом по лестнице Элизабет поднялась на третий этаж, не дожидаясь лифта. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Она захлопнула дверь в квартиру и, не раздеваясь, прокралась на кухню. Осторожно выглянула в окно: ничего подозрительного. Странно. Ей показалось, что мужчина, ехавший с ней в одном вагоне метро, шел за ней по пятам до самого дома.

«Наверное, все-таки показалось…» — успокаивала она себя, но на всякий случай еще раз внимательно окинула взглядом кусок оживленной улицы Вожирар. Снова ничего подозрительного она не заметила: несколько человек на автобусной остановке и пробегающие мимо случайные прохожие. Человека в длинном пальто, привлекшего к себе внимание Лизы, нигде не было. Оставив сумку на кухне, она прошла в коридор и начала раздеваться. Мысли о преследовании не покидали ее. Чутье профессиональной разведчицы подсказывало, что за ней слежка.

Вспомнив занятия на курсах секретных агентов, Элизабет мысленно развернула фотографический обзор своего маршрута, запечатлевший в ее памяти: вход в метро «Дюрок» — вокзал Монпарнас — кафе «Ше Клемен» — улица Ренн… Она закрыла глаза и как бы пропустила кусок киноленты. Сквозь этот фото-отсев отчетливо проявился кадр с приземистой фигурой мужчины, промелькнувший несколько раз в разных местах. «Интересно, интересно!» — Она словно промотала кусок ленты с памятью назад: метро «Дюрок». Вот — ОН! Тень мелькнула за спиной на платформе. Вокзал Монпарнас. В кафе «Ше Клемен» снова — ОН! Тень приобрела контур мужской фигуры в пальто. При выходе из вокзала, на эскалаторе, опять — ОН! Элизабет открыла глаза и тут же вспомнила, как ее привлек, скользнувший поверху, словно случайно, и сразу же отведенный в сторону взгляд. Это еще тогда заставило насторожиться… «Интересное кино получается!»

Лиза наконец сняла пальто и села в кресло. Мысли неотступно закрутились вокруг появившейся неожиданной проблемы.

— Точно «хвост»! Надо обязательно сообщить о своих подозрениях шефу!

Главное не концентрироваться на пустых размышлениях о борьбе с… тенью! — как, опять же, учили на курсах.

Она выложила продукты в холодильник и переоделась в халат. Надо сказать, Лиза обожала дома носить теплый длинный халат. «Живу одна — кого волнует!» — оправдывалась она сама себе, увидев увеличившийся в два раза расплывчатый пушистый силуэт своей фигуры в зеркале.

Она почти успокоилась от мыслей о преследовании и подумала, что неплохо бы и поужинать. Пицца из ресторана «Белла Итали» ждала на столе.

Находясь в Париже уже три месяца, Элизабет никак не могла свыкнуться с мыслью, что жизнь в чужой стране, вдали от семьи, как оказалось, вовсе не вояж авантюрной туристки. И даже не тренинг резидентального подполья в военном лагере под Вашингтоном, а напряженная работа. Как говорил ее шеф: игра в «кошки-мышки», где «кошкой» должна быть она — Лиза Вайт! К сожалению, в настоящий момент Элизабет чувствовала себя самой настоящей мышкой, которую преследует кошка. Честно говоря, до сих пор, пока сегодня не заметила преследователя, она об этом не задумывалась. А что было думать-то? Существенного ничего не происходило: курсы, дом, отчеты и наблюдение за окружением в ЮНЕСКО… Куда спешить, полагала она. В ее распоряжении был целый год. Волковы, предполагаемые резиденты во Франции, — агенты советской разведки, по данным из верных источников, должны отправиться в Москву в июле 1989 года. Поэтому все время представлялось: времени вполне достаточно. Неожиданный виток с «наружкой» спутал все карты. Неужели она чем-то себя проявила и вызвала подозрение у «французов»? У «советских»? Придется разобраться. Врага надо знать в лицо — одна из главных заповедей разведчика. Лиза расстроилась от этих мыслей: у тени, преследующей ее, лицо не проявилось. Пока.