Балерина

Так что только курсы удерживали Верочку от резких движений сорваться в Москву. И еще встреча с Элизабет Вайт. Вере показалось, что, наконец, у нее появилась подруга.

Надо сказать, жизнь ее не баловала друзьями. Это точно. Единственная школьная подруга детства, Вика Петрова, осталась в Москве. Был еще, конечно, мальчик, которого Верочка любила. Они встречались с Сашей Кулаковым тайно весь десятый класс. Он был ее первым увлечением и первым мужчиной. Потом все резко оборвалось. Родители, узнав о связи, без шума и скандала, как только Верочка сдала выпускные экзамены в школе, увезли ее на дачу. Ну а мальчику объяснили, что к чему…

После этого он больше не объявился. Саша был из простой рабочей семьи — даже и разговора быть не могло о совместном будущем. Все решили родители. У них на примете был другой мальчик. Тот самый, о котором говорили шепотом. Фамилия была слишком громкая. Но тоже ничего не получилось. Из таких девочек, дочек аппаратчиков прикремлевского круга, как Верочка — была очередь. Выбор пал не на нее.

Родители успокаивали: «Ничего, доченька! Подожди, ты молодая, надо выучиться. У тебя все впереди! Подожди…» До сих пор ждет!

Про Сашу Кулакова все забыли. Все, но не Вера. Она еще долго по ночам плакала в подушку и часто видела во сне скамейку в Измайловском парке, на которой впервые поцеловалась с ним.

И вот теперь Париж. Одна, в изоляции посольского круга. Какое счастье, что есть курсы и Лиза Вайт! Сегодня вечером они идут на концерт. В зале Плейель выступает камерный оркестр из Ленинграда, и у Веры был пригласительный билет на два лица от отделения общества «Дружба».

После занятий Вера решила пройтись по свежему воздуху. Погода чудесная! Зима была сухой и ясной. Она не спеша шла через Марсово поле и любовалась золотым куполом Дворца инвалидов, сияющим издалека под блеклым солнцем, даже глазам больно! У метро Верочка купила пакетик жареных каштанов за десять франков и с хрустом надавила холодными непослушными пальцами на горячий темно-красный панцирь: вкусно как! И почему в Москве никому в голову не придет лакомиться таким деликатесом? Как говорила одна из бабушек Веры, услышав, как нахваливают вкус древесного ореха: «Чего? Каштаны? Каштанами у нас на Украине свиней кормят!» «Видела бы бабушка, как я наслаждаюсь свинячим деликатесом!» — Верочка даже засмеялась, представив, как бабушка всплескивает руками: «Каштаны?» — и отправила в рот золотистый кусочек французского лакомства.

После прогулки в парке Верочка забежала домой, чтобы пообедать и переодеться — после работы сразу на концерт. Не успела она включить чайник, как в дверь постучали. Ну кто может быть кроме соседа:

— Петр Петрович? Входите, открыто! — крикнула Вера из кухни.

— Верушка, я на минутку…

47

На станции Аустерлиц была обычная вокзальная суета. Отъезжающие с чемоданами, сумками, пакетами спешили к поездам, а навстречу им с платформы неслись только что прибывшие пассажиры. У таблоидов расписания поездов толпились нетерпеливые встречающие, а провожающие весело галдели на платформах и махали руками вслед отходящим составам. Грузчики в синих фирменных комбинезонах толкали нагруженные до небес чемоданами и сумками тележки и громко предупредительно кричали: «Атасье-е-ен! Внимание!»

Жорж любил вокзалы с детства. Сам не знал, почему. Он хорошо помнит, как еще мальчишкой бегал на Белорусский вокзал смотреть на приходящие и отходящие поезда. И мечтал быть проводником поездов дальнего следования. Господи, о чем только в детстве не мечтал, но только не о Париже! Жорж улыбнулся: слишком разительный контраст — Белорусский вокзал послевоенной Москвы и Северный вокзал Парижа сегодняшних дней.

Он заказал кофе у барной стойки и взял с прилавка газету «Монд». Посмотрел на часы: целый час в запасе. Кондаков всегда приезжал на личные свидания и деловые встречи заранее, не любил опаздывать и спешить. Только один раз в жизни он опоздал, на ту самую роковую встречу с подсадным агентом от КГБ. Этим спасся. Может быть, лучше опаздывать? Он сел за освободившийся столик, развернул газету и присвистнул: ничего себе! У Франсуа Миттерана — рак! Не очень хорошие дела, неизвестно, кто встанет у руля страны потом… Да ну их, эти газеты, что французские, что советские — одни неприятности! Надо думать о своем, вроде веселее…

Что ж, новая кандидатура в «ласточки»… Алла Владимировна Дюшен, в девичестве Михайлова, в первом браке — Богданова. Вышла замуж за гражданина Франции Даниэля Дюшена два года назад. Почти год живет во Франции. Бывшая балерина Ленинградского театра оперы и балета. Первый муж Эдгар Богданов проживает с матерью в Москве, пятнадцатилетняя дочь Люба осталась с бабушкой в Ленинграде.

Это все, что удалось узнать Кондакову о своей новой знакомой. Он улыбнулся. Она ему очень понравилась.