Балканские призраки. Пронзительное путешествие сквозь историю

– В Румынии сегодня такое отсутствие политической культуры, что этого просто невозможно представить… Чаушеску уже нет, но Илиеску почти такой же, как он, и станет еще хуже. Эти люди – Петру Роман [в то время премьер-министр] и Силвиу Брукан [бывший посол Румынии в США, интеллектуал и член коммунистической партии] – такие же автократы, которые используют проблемы власти.

Мунджиу испытывал страх и унижение. Страх – потому что «Секуритате по-прежнему в силе», а унижение – потому что декабрьская революция 1989 г. должна была начаться в Яссах, а не в Тимишоаре.

14 декабря, за два дня до первой демонстрации в Тимишоаре, здешние студенты подготовили публичное протестное выступление на центральной площади у отеля «Траян». Но службе безопасности стало об этом известно, и они заблокировали площадь, использовав для этого все трамваи, такси и прочий транспорт, оказавшийся поблизости.

– Нас оказалось легко подавить, – с горечью говорил Мунджиу. – Мы не смогли выступить так, как студенты в Тимишоаре. Тимишоара теперь – город румынской революции. Она ближе к Западу. Яссы могут гордиться великими традициями национализма, но мы слишком близко к России, к Востоку. Все влияние, которое мы испытываем, идет с Востока. Плохое влияние.

Через несколько дней я снова встретился с Кристианом Мунджиу в редакции Opinia Studeneasca. На этот раз он был со своей старшей сестрой Алиной, дипломированным врачом, которая хотела бросить медицинскую практику и стать писателем. Она уже собиралась опубликовать свой первый роман.

Мунджиу рассказывал мне о своей семье. Время от времени сестра перебивала его и уточняла детали.

– Обе мои бабушки и мать родились на том берегу Прута, в Бессарабии. Мой дед был в русском плену во время Второй мировой войны, когда Румыния была союзницей Германии. Нацисты неплохо к нам относились, совсем неплохо. Поверь, при нацистах мы жили гораздо лучше, чем при коммунистах. Дед два раза бежал из русского лагеря для военнопленных. В первый раз его поймали и вернули в лагерь. Во второй раз он шел пешком много ночей, но его снова поймали, уже около Прута. Русские собирались его казнить, но что-то произошло, я точно не знаю, и другой румын спас ему жизнь. Десять лет после окончания войны дед с бабушкой каждую ночь слушали радио «Свободная Европа». Они надеялись, что американцы избавят Румынию от русских. Они верили, что американцы могут что-то сделать. Но вы, американцы, горько разочаровали их. Когда румынская армия в конце Второй мировой войны отступала из Бессарабии, у другой моей бабушки было сорок восемь часов, чтобы оставить дом, родителей, брата и все, что у нее было. Позже она узнала, что русские казнили ее отца и брата. Она винит в этом американцев, потому что они не помогли Румынии в борьбе против русских. Даже сейчас, когда мои старшие родственники собираются вместе, они постоянно говорят о Бессарабии, о том, какие там произошли изменения, о том, что сделали русские их бывшим соседям по деревне. В школе нас учили, что Кароль II и Антонеску потеряли румынские территории, потому что вступили в союз с нацистами. Но от родителей мы узнавали правду. Мы знаем, что Антонеску – великий патриот, герой. Преступниками были русские и румынские коммунисты.

Я спросил его про евреев.

– Евреи – не патриоты. Румыния сотрудничала с нацистской Германией, а румынские евреи помогали русским. Пойми, во время войны евреи здесь, в Яссах, контролировали все. Даже к концу войны они были очень влиятельными.

– Но в начале войны в Яссах был еврейский погром. Какое влияние могло после этого остаться у евреев? – спросил я.

– Многие евреи пережили погром. Они до сих пор обладают большим влиянием в местной экономике.

– Сколько тебе лет? – спросил я.

– Двадцать два.

– Ты веришь всему, что тебе рассказывали бабушки с дедушками?

Некоторое время он помолчал, потом произнес:

– Да, я верю всем фактам. Но допускаю, что их интерпретация не всегда верна.

– Кстати, вполне понятно, почему евреи помогали русским, – заметила Алина. – Я их в этом нисколько не виню. Здесь все – и мы, и евреи – зажаты между великими историческими державами. В Румынии каждый защищается с помощью хитроумных альянсов.

Из-за географически непонятного положения Румынии на задворках Европы события в этой стране, сколь бы ужасными они ни были, для людей Запада всегда имели отдаленное, второстепенное значение. Холокост в Румынии не стал исключением из этого правила. Графиня Уолдек и другие журналисты покинули «Атене-Палас» в январе 1941 г., но история продолжила свой зловещий ход, хотя и без западных наблюдателей, которые могли бы его описать.