Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)

Необходимость усиления огневой мощи болгарских вооруженных сил было отмечено во время проводившихся изменений в их структуре. Особое внимание в 1973 г. при реализации реформы в области обороны НРБ уделялось развитию артиллерийско-ракетного оснащения как важного компонента Сухопутных сил[1566]. В болгарских военно-воздушных силах проводилась доработка в 19-м истребительном авиационном полку, базировавшемся на аэродроме Граф Игнатиев, 12 советских МиГ-21М в соответствии с требованиями, предъявляемыми к самолётам-носителям ядерного оружия[1567].

Одновременно с изменениями структуры вооруженных сил проводились соответствующие реформы в разведывательных органах, подчинявшихся МВД и входивших в КДС. 24 июля 1973 г. решением ПБ ЦК БКП было одобрено «Положение о работе Разведывательного управления при Министерстве внутренних дел». В соответствии с ним чётко определялось, что одной из целей РУ МВД является, прежде всего, получение секретной политической, военно-политической, экономической, научно-технической, культурно-исторической и контрразведывательной информации[1568]. Сотрудничество с советскими органами разведки должно было проходить на основе «расширения и углубления интеграционных процессов между двумя разведками в стране и за границей». Основной разведывательный интерес предстояло проявлять в отношении США, КНР, НАТО и, как отмечалось, главным образом, в отношении юго-восточного крыла НАТО. В число задач, относящихся к оборонной сфере, входило проникновение в правительственные, политические, военные, экономические и научно-технические учреждения Турции, Греции, США, Англии, ФРГ, Франции,

Италии, НАТО; ставка на дискредитацию политики США, внесение раскола в ряды НАТО, ослабление позиций альянса на Балканах и в арабских странах, а также отрыв Турции от НАТО и СЕНТО, ослабление связей Греции с НАТО, обострение её противоречий с Турцией[1569]. Многие положения документа фактически повторяли в ряде случаев дословно другой документ, относящийся к 1972 г. и касавшийся подписанных между МВД НРБ и КГБ при СМ СССР договоренностей о сотрудничестве. Греческий фактор в этой связи рассматривался особо, что имело вполне конкретное обоснование, так как Афины официально заявляли о том, что собираются отказаться от участия в военной организации НАТО с августа 1973 г. Это было обусловлено недовольством главы военно-политического режима – Г. Пападопулоса оказываемым на него давлением со стороны США и европейских стран, требовавших скорейшей демократизации в стране. Однако, как отмечалось в аналитическом материале американского СНБ в июле 1973 г., несмотря на официальные заявления, Греция продолжала участвовать в большинстве оборонных мероприятий НАТО. Такие действия оценивались американской стороной с учётом возможного недовольства ряда союзников по альянсу, которые считали, что Греция извлекает выгоду из сотрудничества с альянсом, не давая ему ничего взамен[1570].

Весной 1973 г. София столкнулась с серьезными проблемами во взаимоотношениях с Белградом и Бухарестом, претендовавшими на региональное лидерство и рассматривавшими действия болгарской стороны как выполнение внешнеполитического плана Москвы и свидетельство растущих амбиций Т. Живкова на международной арене, использование им поддержки советских союзников в своих интересах. Руководство СССР, в свою очередь, судя по всему, начинало осознавать невозможность достижения Болгарией положения «primus inter pares» на Балканах. Поэтому оно считало нежелательным усиление разногласий в регионе, где единственным лояльным союзником Москвы являлась лишь НРБ. Кремль серьезно опасался перехода всего Балканского полуострова под влияние тех региональных сил, которые могли бы начать действовать в неподконтрольном для него направлении и реализовывать сотрудничество как в виде организационно оформленного, так и неформального блока. Наибольшую обеспокоенность вызывала позиция Румынии, руководство которой проводило особый курс в рамках ОВД, а также в целом на международной арене.