Балкон

Старичок достает из своего кармана букетик искусственных цветов. Он держит его, как если бы собирался подарить его девушке, которая хлещет старика кнутом и ударом выбивает букет из его рук. Лицо Старичка светится нежностью.

Совсем рядом раздается треск пулемета. Старичок прикасается к своему парику.

Старик. А вши?

Девушка (очень коварно). Есть.

ПЯТАЯ КАРТИНА

Декорации

Комната Ирмы. Очень элегантная. Это та комната, которая отражалась в зеркалах в первых трех картинах. Та же люстра. Большие портьеры ниспадают с карниза. Три кресла. Слева большой дверной проем, рядом с ним находится аппарат, с помощью которого Ирма может видеть все, что происходит в ее салонах. Дверь справа. Дверь слева. Она считает, сидя за туалетным столиком. Рядом с ней девушка: Кармен. Треск пулемета.

Кармен (считая). Епископ… две тысячи… две тысячи от Судьи… (Поднимая голову). Нет, мадам, по-прежнему ничего. От Шефа Полиции ничего нет.

Ирма (раздраженно). Он скоро придет, если он придет… в гневе! Тем более…

Кармен. Как вы говорите: с миру по нитке. Но от Шефа Полиции ничего. (Снова начиная считать.) Две тысячи от Генерала… две от моряка… три от сопляков…

Ирма. Я вам говорила, Кармен, не надо так, я этого не люблю. Я требую уважения к посетителям. По-се-ти-телям! Я себе не позволяю, себе, (выделяет это слово) разговаривать с клиентами подобным тоном. Все-таки… (Она хлопает пачкой банковских билетов стоимостью 9 тысяч, которую держит в руке.)

Кармен (твердо, поворачиваясь и глядя на Ирму). Для вас, да: деньги и утонченность!

Ирма (желая помириться). Раскрой глаза! Не будь несправедливой. Последнее время ты раздражена. Происходящие события развинчивают нам нервы до крайности, но надо стараться сохранять спокойствие. Скоро все будет хорошо. Месье Жорж…

Кармен (тем же тоном). А, опять о нем!

Ирма. А что ты имеешь против Шефа Полиции? Без него мы попали бы в затруднительное положение. Да, мы, так как ты связана со мной. И с ним. (Долгая пауза). В особенности меня беспокоит твоя грусть. (Наставительно.) Ты изменилась, Кармен. И перед началом восстания…

Кармен. Я не так уж важна для вас, мадам Ирма.

Ирма (рассеянно). Но… Я доверила тебе мой бухгалтерский учет. Ты сидишь за моим бюро, вся моя жизнь открыта перед тобой. У меня нет секретов, а ты не счастлива?

Кармен. Конечно, я вам благодарна за ваше доверие, но… это не то.

Ирма. Тебе этого недостаточно? (Кармен молчит.) Вспомни, Кармен, когда ты поднималась на скалу, покрытую снегом с кустом роз из желтой бумаги – впрочем, я вынуждена была убрать его в погреб, – и когда чудодейственно исцеленный лишался чувств при твоем появлении, ты не принимала это всерьез? Скажи, Кармен?

(Краткая пауза.)

Кармен. После наших сеансов вы никогда не разрешаете о них говорить, мадам Ирма. Вы не знаете ничего о наших истинных чувствах. Вы наблюдаете все это издалека, хозяйка, но если однажды вы наденете голубое платье и вуаль, или вы станете кающейся грешницей, или кобылой Генерала, или крестьянкой, опрокинутой на солому…

Ирма (шокирована). Я!

Кармен. Или горничной в розовом переднике, или эрцгерцогиней, лишенной девственности жандармом, или… наконец, я не буду вам перечислять весь перечень, вы знаете, что это остается в душе, и что избавляться от сделанного приходится с некоторой иронией. Но вы даже не хотите, чтобы мы говорили об этом между собой. Вы боитесь смеха, шуток.

Ирма (очень строго). В самом деле, я не одобряю шуток. Смех или даже улыбка все переворачивают с ног на голову. Где улыбка, там сомнение. Посетители хотят серьезных церемоний. Со вздохами. Мой дом – строгое место. Я разрешаю вам играть в карты.

Кармен. Тогда не удивляйтесь нашей грусти. (Пауза.) В конце концов, я думаю о своей дочке, и плевала я на все это.

(Ирма встает, так как она услышала звонок, и подходит к любопытному предмету, расположенному слева, представляющему собой что-то вроде телефонного аппарата, снабженного оптическим прибором, наушниками и большим количеством рычагов. Проще говоря, она смотрит в окуляр, а потом нажимает на рычаг.)