Балкон

Кармен (с ударением). Выдолблен в скале. В доказательство – вода, которая струится по стенам. Тишина? Гробовая. Свет? Тьма такая густая, что ваши глаза имеют возможность развить бесподобные качества. Холод? Да, это холод смерти. Гигантская работа преодолела массив. Люди продолжают страдать, выдалбливая для вас гранитную нишу. Все доказывает, что вы победитель и вас любят.

Роже. Страдать? То есть… я буду слышать стоны? (Кармен поворачивается к дыре, просверленной у основания стены, оттуда появляется голова Нищего, которого мы видели в восьмой картине. Теперь он Раб.)

Кармен. Подойди!

(Раб вползает.)

Роже (рассматривая раба). Этот?

Кармен. Он хорош, не так ли? Он истощен, у него язвы и вши. Он мечтает умереть за вас. Теперь я оставлю вас одних?

Роже. С ним? Нет, нет. (Пауза.) Останься. Всегда все происходит в присутствии женщины. Это чтобы женщина была свидетелем, что, как правило… (Неожиданно слышен удар молота по наковальне, затем крик петуха.) Жизнь так близко?

Кармен (нормальным, не наигранным голосом). Я вам сказала, что все замаскировано, но шумы всегда проникают. Это вас стесняет? Жизнь возобновляется постепенно… как и раньше…

Роже (выказывает беспокойство). Да, как раньше…

Кармен (мягко). Вы были?

Роже (очень грустно). Да. Все прошло… А грустнее всего то, что говорят: "Революция была прекрасной!"

Кармен. Не надо больше об этом думать. И слушать шумы извне. К тому же идет дождь. На всей горе свирепствует смерч. (Театральным голосом.) Здесь вы дома. (Указывая на раба.) Велите ему говорить.

Роже (Рабу, играя свою роль). Так ты умеешь говорить? И делать что-то еще?

Раб (ложась на живот). Сначала надо меня унизить, потом немного потоптать. (Он кладет ногу Роже себе на спину.) Вот так!.. а также…

Роже (нетерпеливо). Да… а также?

Раб. Если возможно, втоптать меня в грязь.

Роже (вытаскивая сигару). Втоптать тебя в грязь, правда? Но тут нет грязи!

Королева (в сторону). Он прав. Мы должны были подготовить грязь. В хорошо ухоженном доме… Но это день открытия, и он обновляет Салон…

Раб (Роже). Я чувствую ее вокруг свего тела, месье. Она повсюду, кроме моего рта, открытого для того, чтобы превозносить вас, а эти стоны делают меня известным.

Роже. Известным, ты известен, ты?

Раб. Известен своими песнями, месье, которые прославляют вас.

Роже. Следовательно, твоя слава сопровождает мою. (Кармен) Он хочет сказать, что моя репутация обязательно будет подаваться его словами? И… если он замолчит, я перестану существовать?..

Кармен (сухо). Я очень хотела бы вам помочь, но вы задаете вопросы, которых нет в сценарии.

Роже (Рабу). А кто воспоет тебя?

Раб. Никто. Я мертв.

Роже. Без меня, без моего пота, слез, крови чем бы ты был?

Раб. Ничем.

Роже (Рабу). Ты поешь? А что ты делаешь еще?

Раб. Мы делаем все возможное для того, чтобы всегда оставаться недостойными вас.

Роже. Что, например?

Раб. Мы изо всех сил стараемся подорвать основу. И это не всегда легко, поверьте мне. Жизнь хочет всех осилить… Но мы держимся хорошо. Мы уменьшаем понемногу каждую…

Роже. Минуту?

Раб. Неделю.

Шеф Полиции (в сторону). Этого мало. Немного постараться…

Посланник (Шефу Полиции). Тихо. Пусть они дойдут до конца своих ролей.

Роже. Этого мало. Немного постараться…

Раб (восторженно). С радостью, Ваше Превосходительство. Вы так прекрасны. Так прекрасны, что я задаюсь вопросом – ваша красота – сияние или тень всех ночей?

Роже. Какое это имеет значение, ведь я отныне не должен знать иной реальности, кроме реальности твоих слов.

Раб (направляясь к лестнице, которая ведет наверх). У вас нет ни рта, ни глаз, ни ушей, но все в вас – только рот, который громогласно славословит, в то время как глаз удивляется и бодрствует…

Роже. Ты это видишь, но… остальные знают об этом? Ночь знает об этом? Смерть? Камни? Камни, которые говорят с камнями?

Раб (все еще на животе начинает ползти по лестнице). Камни говорят…

Роже. Ну, я слушаю?

Раб (переставая ползти, поворачивается к публике). Цемент, который скрепляет нас друг с другом, создавая тебе могилу…

Шеф Полиции (поворачивается к публике и театрально ударяет себя в грудь). Камни обращаются ко мне на "ты"!

Раб (продолжая). …Цемент замешан на слезах, плевках и крови. Глаза и руки каменщиков облекли нас в печаль. Мы – для тебя, и только для тебя. (Снова начинает ползти вверх.)