Баллада о диване

— Конечно же, сестру Леди Ли расстреливать или вешать не стоит ни в коем случае! Это вы правильно рассудили! — нервно и трепетно произнёс Негодяй. — Тем более, что она моя почти невеста, а я ваш почти соратник. Мы в скором времени докажем, чего стоим! Вы будете довольны, уверяю вас, господин Президент!

— Да? Вы точно так уверенны в своих силах?

— Абсолютно!

— Ну и флаг вам в руки.

— Боже, я готов немедленно обласкать сестрёнку сразу же и сейчас! — возбудился будущий политический деятель и, возможно, мой преданный соратник. — Весь свой могучий интеллект я положу к её ногам! Я стану звездой этих замечательных философских диспутов! И вашим тайным агентом! Ах, моя птичка любимая! Ах, женщина моей мечты! Ах, моя ласточка ненаглядная! Ну, уж я уж удовлетворю тебя по полной программе! О, моя непредвиденная радость!

— Но, есть одно «но»!

— Что за «но»!? — насторожился Негодяй.

— Присутствует это коварное слово. Или междометие, или приставка. Чёрт его знает, как его охарактеризовать, — нахмурился я. — Я не филолог и не лингвист какой-то, вообще-то… Я всего лишь Выдающийся и Гениальный Полководец, а кроме этого — Отец Народа.

— Да Бог с ним, междометием этим! — обеспокоено произнёс Негодяй. — Что не так в сестрёнке моей любимой!? Она, что, не совсем здорова и после полученной травмы передвигается в инвалидной коляске!? Она не совсем нормальна!? Она — лилипутка!?

— Боже, ну что вы несёте!? А вообще-то, все женщины в той или иной степени ненормальны и периодически бывают лилипутками, — засмеялся я. — Собственно, как и мы, — лилипутами.

— Согласен…

— Да уж…

Мы помолчали, снова задумчиво обозрели окрестности и фланирующих по ним роскошных дам.

— Да, бывают в нашей жизни мгновения истинного экстаза! Но до него иногда приходится так долго идти, идти и идти…

— Да, бывают. Согласен…

— И что же всё-таки с ней не так, с моей глубоко любимой девочкой, с женщиной моей мечты!? Неужели она горбата, хромонога, одноглаза или кривобока? — с тревогой в голосе спросил Негодяй.

— Упаси Боже! — возмутился я.

— Так что же с ней не так?! — лицо Негодяя от крайнего волнения приобрело пунцовый цвет. — Неужели она нимфоманка, террористка, лесбиянка, извращенка какая-то, наркоманка, потребляющая опиум, кокаин или героин, или алкоголичка?!

— Да нет! — рассмеялся я. — Она, — эта горемычная дева, просто несколько полновата.

— Фу, ну это же не проблема! — с огромным облегчением воскликнул Негодяй и просиял. — Лишний вес мы быстро скинем и сбросим! Пару недель дикого и невероятного секса на фоне жесточайшей кефирной диеты, — и проблема будет решена!

— Как же всё у вас просто! — улыбнулся я.

— Именно в простоте и заключаются весь смысл и вся суть! — нахмурился мой собеседник. — А скажите, пожалуйста, господин Отец Народа, и где же находится этот ваш легендарный ДИВАН?!

— Доступ к нему заказан простым смертным, — скорбно усмехнулся я. — ДИВАН не терпит суеты.

— Ах, ну да… А всё-таки?

— Я что-то не совсем понял сложившуюся ситуацию, — вздохнул я. — Возможность увидеть ДИВАН или не увидеть, побывать на нём, или не побывать, зависит только от меня. Такие решения принимаются не с бухты-барахты! Не наглейте! Не торопитесь!

— О, извините, простите, Ваше Превосходительство, за мой излишний напор и дерзость! — Негодяй встал и слегка поклонился мне.

— Извиню и прощу вас только в том исключительном случае, если выскажете мне что-нибудь философическое, интересное, познавательное и умное. Тема любая, определяйте её сами, — улыбнулся я.

— Хорошо, сейчас немного подумаю, — Негодяй поднял рюмку вверх и стал любоваться игрой света на её хрустальном теле.

Я последовал его примеру, а потом вдохнул волшебный аромат чудесного напитка, выпил его, закрыл глаза, расслабился, слегка загрустил и сразу же передо мною возник чудесный образ Леди Ли, которая в лёгком шёлковом халате спешила мне на встречу, и волосы её цвета самой глубокой и жгучей тьмы роскошно и безудержно развевались по ветру.

— Вы позволите начать? — вернул меня в действительность голос Негодяя.

— Да, да, конечно!

— И так. Чосер Джефри! — мой собутыльник нервно и подозрительно посмотрел на меня, сделал паузу.

— Ну что вы так смотрите? — рассмеялся я. — Чосер Джефри — «отец английской поэзии». Участвовал в столетней войне. Был членом английского парламента. Вот, собственно, и всё, что я о нём знаю. Не читал. Увы… Поэтому вам и флаг в руки.

— Прекрасно, прекрасно… — заулыбался Негодяй. — Ну, что же. Первое четверостишие от лица Джефри я посвящаю Леди Ли, а второе пятистишье — всем земным и неземным правителям всех времён!

— Любопытно, любопытно. Значит оно посвящается и мне?

— Я этого не сказал, — осторожно заметил Негодяй и процитировал:

Любовь сама закон; она сильней,
Клянусь, чем все права земных людей.
Любое право и любой указ
Перед любовью ведь ничто для нас!

— Превосходно! — захлопал я в ладони. — Ну, а что вы преподнесёте мне в лице всех правителей? Вернее, от лица или к лицу?