Бальзам из сожалений

…Тот вечер был особенно упоительным. В воздухе блуждало терпкое облако дыма, нервы тревожил и томил запах сосен, а ветер с озера как будто приносил чей-то зов… Вероника вернулась в барак, когда большинство девочек уже спали. Она была взволнована и потрясена тем, что произошло. Они с черноглазым красавцем Рустамом ушли от общего костра в темень сосен, там целовались. Он говорил горячие слова, она не была в состоянии их запомнить и даже расслышать, только чувствовала жар и неукротимую, почти беспощадную правду сказанного. Жаркий туман путал сознание, земля начинала качаться под ногами. А когда они вышли из леса, им навстречу шагнул Виктор Иванов, самый старший и авторитетный на их курсе. Он уже успел поработать в штате не одной газеты, выглядел совсем взрослым, уверенным и интеллигентным мужчиной. Но в тот вечер у костра он явно перепил вина, принесенного ребятами из деревни. У Вероники не было сомнений, почему он за ними следил и зачем поджидал. Он постоянно оказывался рядом с ней, явно искал ее и демонстративно опекал, как старший брат. Виктор завязал какую-то глупую возбужденную перепалку с Рустамом. Потом они подрались. Вероника малодушно сбежала. Сидела на своей кровати, переживая и мучаясь. Потом успела снять «рабочие» штаны и свитер, закутаться в халат… И тут в женский барак вошел, шатаясь, Виктор, подошел к ней, начал сумбурно, грубо и не очень внятно предъявлять какие-то претензии, оскорблять и тут же жалко, униженно что-то объяснять, о чем-то просить. Вероника была в панике: она не знала, что делать. И тогда со своей кровати поднялась Лариса. Она всегда очень мерзла и спала в рабочей одежде. Но в ту ночь она не была сонной. Видимо, еще не успела уснуть.

– Как все это ужасно, – произнесла она четко, ни к кому конкретно не обращаясь. – Если бы Вероника жила в девятнадцатом веке, перед ней бы все преклонялись, как перед первой красавицей высшего общества. С тех пор люди столько узнали, открыли, такой путь прошли… И все для того, чтобы пьяный хам мог ворваться в помещение, где спят девушки, и оскорбить самую нежную и ранимую из них…

Виктор онемел. Он на самом деле был интеллигентным человеком, и его потрясло, каким его увидели со стороны. Пьяное возбуждение слетело, он извинился и почти выбежал вон. А Вероника впервые внимательно посмотрела на Ларису, оценив ее принципиальность и прямоту. Они тогда не только не были подругами, они еще толком ни разу не разговаривали. Но Лариса, в отличие от Вероники, уже имела свое мнение.

Да, разумеется, это именно Лариса выбрала Веронику своей единственной подругой и наверняка сразу приняла решение как можно дольше держать контроль над этой дружбой в своих сильных и жестких руках.

В Москве Вероника сразу попала в очередной омут, какие судьба с редкой маниакальностью стала создавать на ее жизненном пути. Все сразу вылетело из головы – и сладкий воздух осени, и дымная горечь костров. И черные глаза Рустама, и уверенная харизма Виктора. И четкая, отточенная логика соседки по бараку на «картошке», которая суховатым тоном предложила еще не подруге собственное участие в качестве бронежилета на случай выстрелов обезумевшей судьбы.

Через несколько месяцев Вероника совершенно сознательно, как ей казалось, впала в брак, опасность и безнадежность которого даже ее богатое воображение не могло предвидеть в полном объеме. Ее нашел пропавший года на два из ее жизни мальчик Дима, тот самый, с которым она бегала на свидания в яблоневый сад рядом с домом. Но он перестал быть мальчиком, он сделался тяжелым и токсичным человеком. Она не то чтобы забыла о нем, просто прекрасно себя чувствовала без него. Но он явился, положил к ее ногам свою любовь, которая не прошла, как Дима ни старался от нее избавиться, и заявил, что без нее не будет жить вовсе. Вероника поверила, потому что об обмане тут не могло быть и речи. Человек за порогом своего трогательного и пленительного отрочества оказался не просто тяжелым, но и слишком примитивным даже для лжи. Примерно потому она тогда, в школе, и прекратила их свидания. Личность с таким набором качеств на самом деле не сможет справиться со своим жутковатым чувством. Именно это и стало для Вероники веским поводом ответить: да. Она согласилась на совместное существование, потому что не хотела, не могла стать причиной страданий, мук и возможной гибели другого человека, пусть даже он и похож только на ее большую ошибку жизни. В первую брачную ночь Вероника сжимала зубы, ощущая властные прикосновения мужа как надругательство над собой. Ничего, кроме отвращения, отчаяния и жалости она так и не испытала в своем первом замужестве. Но погрузилась в такую депрессию, что чуть было не бросила университет.

Тут-то ее и нашла Лариса. Приехала к ней домой и потребовала:

– Объясни все.

Слушала она очень хорошо и пришла, наверное, в самый нужный час. Вероника только ей и попыталась объяснить все причины и следствия собственных решений. Только ей, малознакомой, в общем, тогда сокурснице описала свои чувства. Все, что скрывала даже от родителей и старшей сестры.