Бамбуковая крепость

Начинаю, как говорится, «танцевать от печки» — от моста Лонгбьен через Красную реку. Два с лишним километра стальных конструкций, склепанных на рубеже прошлого и нынешнего веков, были строительным «чудом» своего времени. Это первый крупный объект колониального «освоения» Ханоя, построенный по проекту Эйфеля, автора знаменитой Эйфелевой башни в Париже. Сейчас оба конца старого моста — почти постоянно забиты автомобильными пробками. Он — единственный на всем протяжении Красной реки от северной границы Вьетнама до моря. Сначала по имени генерал-губернатора его называли мостом Поля Думера. Вьетнамцы же дали ему более близкое их восприятию название, связанное с мифическим предком своего народа — драконом. Старик «дракон» на славу потрудился за свой век, был дважды тяжело ранен американскими бомбами и дважды возрожден. Ханой немыслим без Лонгбьена, так же как без озера Возвращенного меча. Поэтому, прочертив привычный маршрут от моста до дома, нахожу и улицу Као Ба Куат.

Генеральный план развитая столицы, изображенный на макете, создан вьетнамскими архитекторами с помощью советских коллег. Он фактически предусматривает создание рядом с сегодняшним второго, такого же по величине, но современного города. Старая восточная часть Ханоя сохранится. Географическим центром станет площадь Бадинь с мавзолеем Хо Ши Мина. Город взлетающего дракона шагнет на запад и тем самым обретет второе крыло. В этих двух крыльях как бы воплотятся старое и новое, традиции и современность.

«МАРШ НА ЮГ»

Все менее населенная, унылая равнина, без леса и без гор. День, начатый на колесах в южных пригородах Ханоя, уже на исходе.

И вдруг мощный шум прибоя разрывает эту монотонность. Впервые дорога из Ханоя на Юг выходит на морской берег. Это уже не Тонкинский залив, а открытое море, и огромные водяные валы с грохотом обрушиваются на белоснежный песчаный пляж, разбиваясь о скалы горной гряды, которая протянулась от хребта Чыонгшон к морю, названному вьетнамцами Восточным. Серпантин шоссе поднимается на первый после Ханоя перевал. 423-й километр от столицы и 595-й — от северной границы Вьетнама. От перевала Део Нганг начинается самая протяженная (300 километров) и самая узкая (около 50 километров) провинция Вьетнама — Бнньчитхиен.

Это тонкая перемычка между севером и югом страны. В периоды раздела Вьетнама пополам по ней проходил рубеж между северной и южной частями. Биньчитхиен — самое влажное место Вьетнама и единственный район влажных тропических лесов: к северу от Део Нганга средняя температура зимой падает ниже 18 градусов тепла, а за южной границей провинции на полгода устанавливается ярко выраженный сухой сезон. Поэтому только здесь растут влажные тропические джунгли. Вернее, росли.

Сейчас лишь буйные кустарники и мелколесье, опутанное лианами, остались на горных отрогах. В северной половине провинции леса уничтожены американскими бомбами и пожарами от них, а в южной — к тому же еще химическими дефолиантами.

С перевала дорога спускается к паромной переправе через реку Зянь. Река эта короткая, меньше сотни километров, но около устья, где находится переправа, она гак широка, что в сумерках с большим трудом можно разглядеть противоположный берег.

Переправа через Зянь оживленная. Ведь здесь проходит практически единственная дорога, которая связывает север и юг Вьетнама. Как и на любой переправе, идет бойкая торговля. Но ассортимент товаров беден, как бедна и сама провинция с ее скудными песчаными почвами. На продажу приносят дары моря: рыбу, креветок, лангустов, устриц. Земля здесь рождает так мало, что местным жителям едва хватает на пропитание. Но есть один товар, которым здешние места славятся на весь Вьетнам: традиционные конические шляпы «нон», самые качественные и самые дешевые. Тростник, из которого они плетутся, в изобилии растет на белых как снег песчаных дюнах.

Деревни в этих местах по внешнему виду мало похожи на северные. Это не островки тхонов, разбросанные по зеркалу рисовых полей. Разбросаны скорее сами поля, а деревни длинные, непрерывные, растянутые вдоль дороги. Суровая жизнь заставляла людей селиться большими колониями, больше тяготеть друг к другу, чем к своим полям. Живые бамбуковые изгороди редкие, чисто символические. Удаленность общин друг от друга и почти полное отсутствие разрывов между тхонами сводили на нет смысл устройства «зеленых крепостей».

Дома в деревнях в основном глинобитные, крытые соломой. Редко увидишь красную черепичную крышу или выделяющийся яркой свежей побелкой новый кирпичный домик. Но главное — мало рисовых чеков. Больше огородов батата — сладкого картофеля. Он здесь часто заменяет людям рис.

Бедный облик селений, которые мало похожи на классические вьетнамские, — видимо, не только следствие скудости природы. Ни один район Вьетнама не пострадал так сильно во время американской агрессии.