Бамбуковая крепость

Председатель Нгуен Ван Зиеп гордится своей сельхозартелью, рожденной буквально в муках, как и все новое. Хотя ее угодья и раскиданы лоскутами среди полей единоличников, это уже единое коллективное хозяйство.

И все же перед походом по владениям артели он с не меньшей гордостью познакомил нас с той частью своего бывшего «имения», которая стала теперь личным приусадебным хозяйством члена артели.

До вступления в артель семья Зиепа имела полтора гектара пахотной земли. По здешним понятиям, он был середняком (на Севере до аграрной реформы такие наделы имели богатые хозяева). Сейчас эти рисовые чеки — коллективная собственность. Артель — еще не кооператив. Только рисовые поля стали общими. Скот, сад, пруд, орудия труда — все это осталось пока в частном владении каждого члена артели.

Кокосовые пальмы в деревне есть у всех. Они выстроились вдоль главной общинной дороги и отходящих от нее улиц-тропинок, по берегам «ратей». Но таким кокосовым «садом», как у Зиепа, могли похвастаться немногие. В нем всего шесть деревьев, зато представлены все три разновидности кокосовой пальмы, растущие в дельте Меконга. Три дерева — обычные «зыа та», или «наша пальма». Они дают самые крупные орехи, но качество их копры и молока считается ординарным. Два других дерева — «сиамская пальма». Они и ростом пониже, и орехи помельче. Но гроздья большие, похожие на исполинский виноград, копра нежная, тает во рту, молоко густое. И последнее дерево, что растет перед самым домом, — предмет особой заботы хозяина: «пальма мандаринов». Ее желтые орехи того же цвета, в какой одевались вьетнамские императоры, и название словно говорит, что это плод для избранных. Зиеп напоминает, что именно такие орехи были поданы сегодня в его доме на стол в честь желанных гостей.

В провинции Лонган нет огромных массивов кокосов, какими славятся прибрежные провинции Нгиабинь, Фукхань или островной треугольник Бенче в дельте Меконга. Там кокосы — основное средство существования сотен тысяч крестьянских семей. В Лонгане они играют подсобную роль. Их здесь много, но на больше, чем в любой другой провинции дельты.

Вцепившись корнями во влажную землю у придорожной канавы, куда стекает дождевая вода, серые без ветвей длинные стволы этих деревьев устремлены вверх, к солнцу, где они взрываются зеленым грибом пышной кроны. Главные условия их жизни — горячее солнце и много воды, пусть даже не совсем пресной.

Но рачительный хозяин не надеется на неприхотливость этого дерева, ставшего в представлении многих из нас символом тропиков. Каждый год в сезон дождей он заставляет детей тщательно обкладывать основания стволов свежей черной грязью из канавы. Вокруг своей любимицы — «пальмы мандаринов» — он высадил окружение из густых зарослей колючей латании — водяной пальмы, у которой нет ствола, а перьевидные жесткие листья создают решетку, непроходимую даже для крыс, любящих полакомиться внутренностями кокосовых орехов. В обязанность детей входит следить за появлением червей на стволе и вовремя убирать их.

Пальмы плодоносят круглый год, и обычно раз в месяц с каждой из них срезают от пяти до десяти орехов. С возрастом урожай уменьшается, и обычно пальму лет 50–60 от роду срубают, освобождая место для посадки проросшего ореха.

— Что дает вам пальма кроме напитка? — спрашиваю я у Зиепа.

— Напиток — это уже немало. А вы пробовали суп из кокосового молока? Мы его варим по праздникам. И все же главное, по-моему, прохлада, тень. Когда люди уходят из апа и строят дома на отшибе, то самые мучительные — первые годы, пока кроны деревьев не скроют крышу от солнечного жара. Стволы — такая же древесина, и в нашей безлесной местности она ценится дорого. Листьями покрываем навесы для скота, а кое-кто и дома.

Груды разрубленных пополам толстых волокнистых оболочек орехов сушатся на солнце у дома. Созревшая мякоть-копра чисто выскоблена из них и продана в город, где из нее выжмут кокосовое масло, а сухие оболочки пойдут на топку кухонного очага.

Две арековые пальмы — само воплощение прямоты и стройности. В хозяйстве Зиепа, как и в деревнях Вьетнама вообще, их тонкие вертикальные стволы с косматой папахой листьев у вершины все более становятся лишь традиционным украшением пейзажа, чем приносят какую-то пользу. Ведь и в Ханое кое-где в декоративных внутренних двориках скорее увидишь арековую пальму, чем другое дерево. Стараясь воссоздать среди каменных стен деревенский колорит, горожане выбирают именно ее. Красную жвачку из арековых плодов, листьев бетеля, извести и табака жует для «освежения нутра» только 80-летняя мать Зиепа.