Бамбуковая крепость

Другое дело на Юге. Разобщенность хозяйств уходит корнями еще во времена колонизации вьетнамцами этих районов. Середняки, основная масса крестьянства, уже давно владеют своей землей и ведут товарное хозяйство. Чувство собственности у них велико. В те самые 20 лет, когда деревня на Севере Вьетнама шла от феодализма по пути социалистических преобразований, на Юге страны развивался капитализм. Все вместе эти особенности относятся только к дельте Меконга и нескольким провинциям к северу от нее. Дальше на Север даже два десятилетия неоколониализма внесли немного изменений в традиционную социальную картину вьетнамской деревни. Поэтому с использованием опыта Северного Вьетнама кооперирование крестьянства там в основном было завершено уже в 1979 году — всего через четыре года после освобождения.

— 4 мая 1979 года в нашем апе была организована первая сельскохозяйственная артель, — рассказывает Нгуен Ван Зиеп. Он был избран председателем артели с первого же дня. Выбор пал на него по двум причинам: во-первых, он был одним из немногих зажиточных середняков, вызвавшихся внести свою землю в общий котел, и поэтому служил примером для других ему подобных; во-вторых, «крепкий хозяин» — это авторитет в глазах крестьян победнее, какие составляли большинство в созданной артели.

— В нашей общине сильны революционные традиции, — продолжает он. — Все помнят земельную реформу, проведенную народной властью после революции 1945 года, и вера в правоту политики партии была так крепка, что 40 из 45 дворов нашей части апа подали заявления о вступлении в артель. В тот год был неурожай, и люди искали в новом начинании панацею, спасение от голода. Но даже если 40 «ничего» свалить в одну корзину, она не станет полной. А у большинства вступивших не было даже пары буйволов.

Пахать все равно приходилось вручную, хоть и в коллективе, а нанимать тягловую силу было не на что: никакого общего фонда не было, а, значит, артель существовала пока формально. Через два месяца, после пахоты и высадки риса, 22 семьи вышли из артели.

Но в конце года оставшиеся 18 дворов собрали свой первый коллективный урожай, и он выдался неплохим. Ничто так не убеждает, как увиденный воочию факт. Так же, как память о земельной реформе, проведенной партией 35 лет назад, привела людей в артель, первый коллективный успех снова вернул в нее 13 отчаявшихся было семей. А весной 1980 года малая артель насчитывала 38 дворов с 74 «основными» и 23 «вспомогательными» работниками. У нее было 30 гектаров рисовых полей и уже солидный общественный фонд.

За два урожая 1980 года с коллективного поля было собрано 156 тонн падди. Из них 33 тонны были отданы в качестве налога и погашения кредитов государству, 27 тонн легли в неделимый общественный фонд артели, а 96 тонн разделены между крестьянами по затраченному труду.

— Естественно, полное равенство в оплате — это пока утопия, — говорит Нгуен Ван Зиеп. — Больше получает тот, кто больше сделал, у кого есть буйволы, плуг, борона. Скот и орудия труда пока не стали общей собственностью.

Мы проходим по главной улице второго апа, погруженной в тень кокосовых пальм, мимо таких домов, как у Зиепа, мимо богатых, ухоженных особняков и хижин, сплетенных из листьев латании. В апе — две малые сельскохозяйственные артели, а во всей общине Мийен — шесть. В них объединена примерно треть крестьянских дворов и немногим менее трети земли. Первыми в коллективы пришли в основном простые середняки и бедняки. Но и из них многие еще колеблются: середняки потому, что держатся хоть за малое, но за свое, а бедняки потому, что считают, что работа на хозяина будет оплачена выше, чем трудодни в коллективе.

— Пройдет время, и у нас будут настоящие кооперативы, — завершает свою экскурсию Нгуен Ван Зиеп. — С этой целью и провели административное укрепление апов, из девяти прежних сделали три, чтобы потом создать кооперативы. В каждом из них будет по 200 гектаров земли. Но прежде нужно укрепить малые артели, сделать вступление в них притягательным для единоличников. Мы в своей артели строим на накопленные общественные средства ток, зернохранилище, детские ясли. Собираемся купить трактор…

Начало 80-х годов — важное перепутье в истории деревни дельты Меконга, время сложной, а порой и мучительной перестройки на социалистический лад, перестройки в хозяйстве и в сознании.

НА ЮЖНОМ ПОЛЮСЕ ВЬЕТНАМА

Мыс по-вьетнамски — «муй», что означает также и нос. Если посмотреть на карту, то полуостров Камау, который заканчивается одноименным мысом, действительно похож на нос или скорее птичий клюв. Находясь на 8 градусах 30 минутах северной широты, он является самой южной точкой Вьетнама. Ил, выбрасываемый в море из проток Меконга, сносится морскими течениями на юг. Из-за этого «нос» удлиняется ежегодно на 60–80 метров. Таким образом, 300 лет назад он был километров на 20 короче, чем сейчас.