Банан - это всего лишь банан

— Лина. Эти игрушки — это символ моей темной стороны, как сказал Нильс. Я не могу ходить вокруг да около. Дурацкая ситуация, — Глеб потер переносицу, понимая, что сейчас то самое «вокруг да около» и делает. Чувствуя, что сердце начинает отбивать какой-то незаданный природой ритм, он резко выдохнул и продолжил.

— Ты нравишься Нильсу, и нравишься мне. Мы не можем потерять нашу дружбу, поэтому я объясняю все как есть. Так сложилось, что я не могу довериться, не могу потерять контроль, поэтому отношения с женщинами строю исключительно на доминировании.

Лина почувствовала, что земля уходит из-под ног. Она хватнула воздух, как рыбка, выброшенная на берег. В глазах плеснулся страх и какая-то безысходность. Ее Король, ее мужчина! Она готова была заплакать.

— Это как «50 оттенков серого»?! — едва не заикаясь, почти шепотом спросила она.

— Нет, конечно! Подчинять можно разными способами. Варварство с телесными повреждениями — это патология. Я не псих. Если ты сможешь принять меня, я готов предложить тебе отношения.

Сумасшедшая карусель, завертевшаяся в голове у Лины, лишала ее сил. Еще немного, и она бы упала в обморок — неимоверные потрясения, сопровождавшие ее практически каждый день, вымотали ее основательно.

Обессиленно она опустилась на стул и закрыла лицо руками, пытаясь помассировать биоактивные точки, чтоб прийти в себя.

Постепенно дурнота отступила, и она, пугаясь собственной смелости и неприличного поведения, посмотрела на Глеба. Заливаясь краской смущения, Лина тихо сказала:

— Я согласна.

— То есть ты вот так согласилась, даже не зная, на что? И ничего не будешь спрашивать? С чего начнется наше знакомство? — Глеб едва успел утихомирить один порыв душевной бури, как тут же его накрыла новая волна. Неужели она готова безоговорочно довериться ему? Почему? Червячок сомнения, бывший его неизменным спутником, помимо воли вдруг стал превращаться в ядовитую змею, которая отравляла ему жизнь, перекрывая доступ искренности и открытости и делая подножку объективности. С Викой и предшествовавшими ей женщинами было все понятно — им не хватало остроты, перчинки в серых буднях. Эта девочка еще не успела пресытиться отношениями, и поэтому она чистый лист. Нильс справедливо заметил, что первый мужчина для нее — это программа, ориентир. Глеб чувствовал, что мысли начинают путаться, уводя его в дебри самокопания.

Девушка помолчала, уткнув взгляд в стол, будто пытаясь там прочитать какую-то подсказку. Затем набрав воздуха, она выдохнула:

— А если я не соглашусь, то второго шанса узнать вас у меня не будет. Вы не из тех людей, которые предлагают дважды.

Демов почувствовал, что сердце пропустило удар — Лина видит его насквозь и потому не боится? Неужели она почувствовала, что под его панцирем трепещет, словно огонек на ветру, робкое, не до конца задушенное желание любить и быть любимым, не загоняя все в привычные рамки жесткого, животного секса? Он нервно сглотнул — отступать некуда! Будет ли она ему доверять до конца или заверещит и потребует отпустить? И узнать это можно только показав свою темную сторону. Или вернее обычную.

— Тогда в воскресенье я за тобой заеду к вечеру. Я позвоню, — голос его внезапно сел, будто от ледяной воды. Развернувшись, он вышел из кухни в самом смятенном состоянии.

А Лина некоторое время еще бессмысленно пялилась в блокнот, пока не осознала, что произошло.

Страх, порожденный ее благовоспитанностью, запустил свою липкую лапку в душу девушки и пытался убедить в неприличности, порочности полученного предложения. Но желание быть с этим мужчиной, вера в то, что он ее Король, перевесило все сомнения.

А Глеб, раздираемый противоречивыми чувствами, набрал номер приятеля, который и наделил его «игрушками»

— Некит, зарезервируй мне VIP на послезавтра, — с внутренним напряжением, попросил он.

— Демон, твою ж мать! Неужели ты, наконец, решил Домом стать? Давно пора! — в голосе Никиты послышалась практически радость — как же единомышленников прибавилось. Однако радость оказалась преждевременной.

— Нет, это разовая акция, — голос Глеба прозвучал приглушенно.

Никита, его институтский приятель, совладелец клуба «Красное и Черное», посерьезнел.

— Глеб, ну ты ж знаешь, что у нас не номера. Вы с Нильсом были на так называемом гостевом дне, когда каждый член клуба может привести гостя.

— Ник, мне нужно. Кстати, я тебя познакомлю с женщиной, которая соответствует твоим запросам.

— Когда помирать соберусь, позову тебя — выторгуешь у чертей котел покомфортней. У тебя получится, — заинтригованный Никита согласился пойти в обход правил.

Глава 29

Вопреки своей привычке ставить женщин перед фактом, Глеб позвонил Лине за четыре часа до встречи. Однако через устоявшуюся манеру общения он переступить не мог.

— Я заеду в семь часов, — коротко и без сентиментов сообщил он.