Банановое убийство

— Только не вываливайте на него свое восхищение, — посоветовал Стас. — Судя по всему, отставному полковнику не хочется, чтобы вы относились к нему с душевным трепетом. И не вздумайте меня сдать — плохо будет.

— Скажите, Стас, а босс сначала заболел, а потом ушел в отставку, или наоборот? Сначала ушел, а потом заболел?

— Не стоит перебарщивать с вопросами, — нахмурился Половцев. — Больше меня не спрашивайте, ничего рассказывать не буду. И вот еще что. Не вздумайте кому‑нибудь ляпнуть, что явились к Потапову в тот момент, когда он еще болтался в петле. И что я тоже там был.

— А Сильвестру? — испугалась Майя. — Нет, Стас, это вы не можете мне запретить. Иначе все теряет смысл.

— Ну хорошо. Черт с ним, с Сильвестром, ему расскажите.

Они вышли на знакомую улицу, где фонари светили так тускло и стояли так далеко один от другого, словно их зажигали для красоты, а не для дела.

— Как порядочный человек я просто вынужден проводить вас до подъезда, — заявил Стас и неожиданно длинно зевнул.

— Лучше до квартиры.

— Не думаю, что вашему боссу понравится такой исход операции. Или инфлюэнца не позволит ему подняться с постели и начистить мне лицо?

— С чего бы ему чистить? — удивилась Майя. — А‑а‑а… Вы полагаете, что у нас с ним роман? — Она рассмеялась и махнула ручкой. — Так это неправда.

Боюсь, вы меня неправильно поняли, — лениво заметил Стас. — Я вовсе не пытался узнать, свободно ли ваше сердце. Просто я не люблю драться с людьми, которые чуть что покрываются сыпью.

Он все‑таки вошел с ней в подъезди, вызвав лифт, провел рукой по щеке:

— Из‑за вас я опять не побрился. Я всегда бреюсь с вечера, а сейчас уже середина ночи. Если заведусь, не успею выспаться.

— Как вы можете говорить о бритье, когда мы стали свидетелями… такого кошмара?

— Деточка, я с этим живу. У меня что ни день — новый кошмар. Если всякий раз не бриться, станешь похож на старика Хоттабыча.

Они поднялись на шестой этаж, вышли из лифта, и Майя товарищеским тоном сказала:

— Ну, что ж, старший лейтенант…

Она хотела добавить что‑нибудь прочувствованное, но он не стал слушать и побежал вниз по лестнице, бросив через плечо:

— С поцелуем вам сегодня не повезло — я забыл дома освежающие пастилки.

Глава 11

— Зачем убили Потапова? — спрашивал сам себя Сильвестр, расхаживая по кабинету в пижаме, отделанной атласным кантом.

В этой пижаме у него был барский вид, он не любил ее и носил, только когда болел.

— И главное — кто убил? — подхватила Майя, устроившаяся в кресле с кружкой кофе.

— Если поймем — зачем, узнаем — кто.

Сильвестр все еще был слаб, заметно похудел, но уже рвался в бой. Майе с трудом удавалось сдерживать его энтузиазм: еще вчера он хотел отправиться на квартиру Фофанова, чтобы провести там тщательный осмотр.

— Помнишь, я сказал тебе в самом начале, что когда мы нашли труп, я заметил кое‑что странное? — напомнил он.

— Кажется, да. Что‑то такое вы упоминали…

— Я имел в виду очки.

Бессонов упал на диван и, положив ногу на ногу, с победным видом посмотрел на свою помощницу.

— А что очки? — осторожно спросила она.

— На Фофанове были очки, — объяснил Сильвестр. — Жуткие такие очки. Можно даже сказать — Уродские. Я успел заметить, что стекла у них простые. Никаких диоптрий. Разве это не странно?

— Некоторые носят простые очки, — возразила Майя.

Босс мгновенно взвился с места и наставил на нее указательный палец:

— Заметь, носят для красоты! Заказывают узкую оправу… Надень на любого дворового кота очки в узкой оправе, и он будет выглядеть стильной породистой скотиной. Сейчас ведь это модно, верно?

— Прошлым летом было модно, — возразила Майя.

— Не важно, не важно, — отмахнулся Сильвестр. — Я только хочу сказать, что человек, который получает вменяемую зарплату, а не сидит на пособии по безработице, вряд ли станет насаживать на нос всякую дрянь, особенно если у него нормальное зрение.

Майя сделала большой глоток кофе и озадаченно протянула:

— Я об этом как‑то не думала…

— Никто об этом не думал. Даже его собственная невеста. Она полагала, что у Фофанова небольшой «минус», а то, какую оправу он себе выбрал, считала его личным делом.

— Она права! — пожала плечами Майя. — Нельзя показывать любимому, что тебе в нем что‑то не нравится.

Как ты думаешь, почему молодой красивый мужчина сознательно портил свою внешность? Надо учесть, что Тоню он заполучил не просто так, у него были соперники. Во‑первых, бывший муж Потапов, по‑прежнему вхожий в дом и пользующийся откровенным расположением Леонида Николаевича, во‑вторых, переводчик Костя Чихачев, который всерьез пытался отбить у него Тоню.

— Но не преуспел.

— Его звезда еще не взошла, — усмехнулся Сильвестр. — Но не в этом сейчас дело. Мне просто не терпится осмотреть квартиру Фофанова. Я уверен, что там мы найдем что‑нибудь важное. Какую‑нибудь зацепку, которая позволит посмотреть надело под другим углом. С этим Фофановым что‑то не так. Он вполне может быть связан с прошлым Тониной семьи. Очень уж подозрительно, что он завещал ей квартиру, еще не женившись.

— А что? Родственников у него нет…