Банановый пудинг (СИ)

И тебе вдруг сквозь затуманенный спонтанной страстью рассудок приходит осознание, как это чертовски заводит… Этот внезапный секс с привкусом пряной опасности быть замеченной множеством глаз гуляющих в парке случайных свидетелей, что могли бы увидеть два слитых в любовном сплетении тела. И от этого внутри плавится воском собственная душа, вторя ускорившемуся движению тела, что все труднее сдерживало хриплое мычание наслаждения, готовясь излиться расплавленным золотом горячего семени в пульсирующее от подступающего оргазма нутро.

— Т/И… Я сейчас… Кое-что сделаю. Просто верь мне… И не бойся, ладно? — сипло спрашивает монстр, не сбиваясь с ритма, на что ты, едва соображая, киваешь, сильнее стискивая Хоррора голыми коленками. Монстр немного меняет положение, привставая в траве и укладывая ладони на твоё горло под самым подбородком, надавливая длинными пальцами, образовав ими своеобразное удушающее кольцо. И ты было испугалась, но ласковый взгляд монстра, его продолжившийся ритм мягких и скользких толчков внутри и нахлынувшие собственные ощущения не оставили росткам боязни ни малейшего шанса… Чем меньше было кислорода, тем больше приходило ощущений. Мир плавно менял визуальную составляющую на сенсорную, пуская по коже колючий шлейф жара, заполняющий тебя до краев приятными волнами, напоминающими лихорадку, делающую дыхание поверхностным… Кожу покалывает мурашками, а звуки плавно превращаются в странное эхо, словно от морфия. Калейдоскоп взрывов в голове и острота горячих ритмичных движений внутри на контрасте с немеющими кончиками пальцев, вздрагивающих от непривычного удовольствия, что доводят до пика ещё быстрее. И его голос: хриплый, размытый, как и образ, ставший большой тенью со шлейфом багряного глаза, будто пульсирующего на твой собственный удар сердца…

Раз… Два… Три…

И руки отпускают шею одновременно с твоим завершением, смешивая всё в бешеный водоворот экстаза, эйфории и экзальтации… Глубокий глоток воздуха вперемешку с тихим стоном, пока онемевшие пальцы впиваются в траву, вырывая с корнем сочные стебли, качающиеся от движений Хоррора над тобой. Монстр нагибается, давя собой сверху, с рыком делая несколько мощных толчков… На эмоциях сжимает бедро одной ладонью, впиваясь в нежность матовой кожи остротой когтистых фаланг, по инерции резко толкаясь тазом ещё несколько раз, пока его виднеющееся в просвете приспущенных шорт рубиновое экто-тело извергалось внутрь гейзером чистой магии, наполняя нутро собственной живой пульсацией. Несколькими рывками, подобно афтершоку, что вторят твоему собственному небывалому оргазму, после которого ты до сих пор не совсем пришла в себя, ощущая, как по венам вместо крови бежит кристалльно чистое удовольствие и неописуемое счастье, граничащее с восторгом…

Ваше дыхание сплетено воедино…

Мешается с ароматом сломанных страстью стеблей летних трав… Шелестом старой дубравы с нотками пряной древесины… И сахарной ваты, чей привкус гуляет в поцелуе, в котором вы слиты, все ещё тесно обнявшись, наслаждаясь последним отзвуком сладкой неги, пока Хоррор ещё не покинул твоего лона, даря мягкое чувство полноты и тепла.

— Так приятно, да, ягодка? Тебе понравилось? — отрываясь от тебя и медленно выскальзывая наружу интересуется Хоррор, ловко поправляя шорты на вновь голых костях и подавая тебе твоё белье.

— Э… Приятно не то слово… Но… Экстремально, — улыбаешься в ответ, торопливо возвращая трусики на положенное им место и укладываясь поближе к скелету. Он тут же довольно сгребает тебя в охапку и протяжно урчит.

— Не так уж и экстремально, Т/И. Здесь почти никто не гуляет, — Хоррор ласково потерся носом о твою щеку, — неподалеку, совсем рядом есть пляж с душем, пойдем туда? Заодно на солнце погреемся, — безобидно предлагает довольный скелет, внимательно ловя твой взгляд, привычно замирая без движения, словно хищник в засаде, увидевший добычу.

— Да… В душ я бы сходила, и платье надо почистить, — соглашаешься на предложение, поднимаясь с изрядно помятой травы и отряхиваясь.

Хоррор поднимается следом, мягко ведя рукой по спине и ягодицам, под предлогом смахивания соринок… Но уж слишком надолго ладонь задержалась на попке, мягко смяв ее округлость в игривом жесте, тут же отпуская. Беззаботная улыбка и добродушный прищур в ответ на твой недоуменно-смущенный взгляд, а после вы направляетесь в сторону городского пляжа.