Банда Ивана Митина

— Ухожу, ухожу, — тут же примирительно поднял он руки, заметив мой взгляд. И двинулся на кухню.

— А я останусь, потому что никому не мешаю, — произнёс своим глубоким голосом Лом и улёгся на пол уже в звероформе.

У Ваньки глаза тотчас полезли на лоб. Можно подумать, и оборотня никогда тоже не видел!

Ну и как его тогда, спрашивается, инициировать-то вообще? Если он на простых оборотней так реагирует, то при виде Психа того же вообще в обморок упадёт, что ли?

А глаза-то точно как у той человечьей банды, в которую мой папаня тогда гранату бросил, а сам сел и закурил, глядя, как они взорвались. Вот у них точно такие же глаза были перед тем, как он спокойно чеку выдернул как не хрен делать…

Но надо отдать Ваньке должное, он почти тут же взял себя в руки. И задал следующий вопрос, который обрадовал меня ещё меньше:

— А как ты в господа-то тогда вообще попал, если из цыган? А то смотрю, из тебя белую кость прямо делают…

— Тебе как, всю мою биографию с начала пересказывать? - рассердился в ответ я. — С того, что именно я делал в постели Екатерины, благодаря чему и добился титула, или как?

— А всё-таки? — не сводил с меня удивлённого взгляда Митин. И я махнул рукой. Ладно, пёс с тобой, расскажу, чтобы отстал!

— Байстрюк я. Мой отец был из господ. ТАК понятно? И, может, наконец всё-таки делу уже перейдём?

А вообще, дай Бог каждому таким байстрюком-то быть! Отец же у меня тоже не дурак, рассудил справедливо — если где и можно сейчас девушку с сильным даром найти, то это только у Потомков Бастет либо у шувани. К Потомкам пилить далеко, да и не очень они сейчас свою дочь за имеющего упыриную кровь отдадут, чистоту соблюдают… Значит, остаются цыгане. Так что, хотя я был и не особенно благодарен отцу за такое происхождение, но выбирать-то ему тоже особенно не приходилось, это я точно понимал…

— Ну так что, — наконец снова спросил я, — теперь, когда моё происхождение тоже обсудили, может, теперь о деле уже наконец всё-таки поговорим?

И кто это вообще придумал, что посетитель сам должен скреннеру о своей проблеме обязательно рассказывать? Я вот и так уже понял, зачем он пришёл, так нет, жди у моря погоды…

— Поговорим, — кивнул наконец Митин. — Друг у меня пропал, Сашка Самарин.

И я облегчённо выдохнул. Дэвла, ну вот давно бы уже так!

— Ну, слава Богу, вот с этого бы и начал! И как же это он пропал? — поинтересовался в ответ я.

— Да чёрт его знает! — воскликнул Митин. — На тренировку сегодня не пришёл, дома его тоже нет и вот где вообще его носит-то, спрашивается?

— Хорошо, сейчас умоюсь и приступлю, — ответил я.

Но, как выяснилось, Самарин этот вовсе не пропадал. А сидел в участке по подозрению в убийстве.

— Да за какое, на хрен, «убийство в состоянии опьянения»?! — схватился за голову Митин, вернувшись из участка. — Он же спортсмен, в сторону водки и не смотрел-то никогда!

Да, вот мне тоже интересно стало, где же это наша дорогая милиция вообще хоть раз видела пьяных маргов… Ведь верно же Ванька-то сказал, они ведь все — убеждённые трезвенники и на водку никогда даже и не смотрят!

— Главное, Каратову этому ведь сто раз пытался объяснить, что не мог Сашка такого сделать, так не поверил же! — продолжал разоряться Ванька, бегая по комнате.

Да, товарищ Каратов, мне теперь тоже будет теперь о чём с вами поговорить-то при встрече. Например, как же это у вас вроде в детдоме был высший балл по народоведению, а сами не знаете даже, что марги вообще-то не пьют…

Эх, менты вы, менты… А я-то надеялся, что изменились вы с тридцатых годов, когда всех подряд ни за что хватали, а теперь смотрю — хрен там!

Да-а, видать, что-то в Великом Прекрасном Совке точно не меняется… Или почти ничего, если точнее…

- И вот скажи теперь, герой Войны, ЗА ЭТО ты воевал? — сидящий в кресле Митин сначала бросил на меня искоса полный отчаяния быстрый взгляд, отняв руки от лица, а затем посмотрел уже в упор, подняв глаза. — Чтобы после войны, в мирное время, на улицах, вот как сейчас, хватали ни за что?

А вот хороший вопрос, на самом-то деле… Интересно, что ТОВАРИЩИ в погонах на него бы ответили?

А ещё один хороший вопрос — это кому и зачем вообще могло взбрести в голову подвести этого Самарина под монастырь. Ведь Ванька русским языком же сказал — НЕ БЫЛО у него отродясь никаких врагов! Так ЧТО же происходит-то тут всё-таки тогда, наконец?!

А потом Каратов ещё жаловался, мол, милицию не любят… Ну, Саньку вот этого, не спрашивая, посадили, так он что, должен после этого в срочном порядке любовью к Органам проникнуться?..

— Нет, — вновь схватился за голову Митин, если мы его вообще оттуда вытащим, то к водке я всей своей команде к спиртному запрещу даже близко подходить! И сам даже навсегда и смотреть на неё зарекусь!

Но вот именно, что «ЕСЛИ вытащим»… Я вот что-то ни фига в это не верю, если честно, при всём своём даре…

— И главное, ЗАЧЕМ ему того дурака убивать-то было бы вообще?! — продолжал возмущаться Митин. — Ведь не контра же он какая-нибудь, чтобы убивать просто так, только потому, что захотелось!