Банда поджигателей, или Бандиты из Оржера

— Конечно, — продолжал разбойник, — не обойдется без кровопускания. Эти каплуны будут защищаться, но я вас вооружу до зубов. У Монжандра, Пиголе, Мамаши из Эпре, Мета и семейки Тевенон припрятаны сабли, карабины и пистолеты, которых хватит на тысячу человек. Дублет обещал мне пятьдесят лошадей. Вы станете настоящей армией, войском оборванцев! Перед вами будут трепетать крестьяне, жандармы и гусары. Вы будете врываться в дома чванливых мировых судей, которые осмеливаются выступать против нас. Когда мы наконец разорвем на куски этих каналий, когда выставим при въезде в город насаженные на колья их головы и тела, мы станем настоящими королями равнины, и вот тогда посмотрим, найдутся ли еще Бувары и Фужероны, чтобы помериться силой с Фэнфэном!

Понадобится не меньше двух недель, а может, и все три, чтобы созвать всех наших. Толстяк Нормандец раздаст по сорок ливров каждому, чтобы вы могли прожить это время.

— Зачем это, Главарь, — прервал его с громким смехом Сан-Арто, — мы ведь всегда можем поживиться у здешних олухов.

— Сан-Арто, друг мой, ты глупее осла. Разве ты не понял, что должен затаиться до того, как мы нанесем решающий удар, иначе на наш след выйдет вся свора жандармов и полиции. Я требую, чтобы вы платили за все, в чем почувствуете нужду. Никакого попрошайничества, никакого воровства! Не бойтесь, вам все вернется разом, ни один лиард не пропадет… И главное — не показывайтесь ни на фермах, которые я назвал, ни в их окрестностях. Пусть их обитатели чувствуют себя в полной безопасности и наше нападение прогремит как удар грома! Следующие две недели сидите в лесу Ла-Мюэт. Парни, которыми командует Вассёр, еще сосунки и боятся совать туда нос. Что до самого сержанта, его песенка спета. Он мне нужен живой или мертвый. Тому, кто поймает его или принесет мне его голову, я заплачу тысячу экю золотом.

И последнее, что я должен сказать перед тем, как мы расстанемся. До сих пор среди нас не было предателей. Когда Терновый Цветок передавал мне командование бандой, то я был вынужден применить жестокие меры и надеюсь, все помнят конец Большого Дофина. Сегодня, как известно, времена не самые легкие. Вы должны хранить верность банде и держать язык за зубами. Становясь поджигателем, каждый приносил клятву не выдавать общие тайны даже под пытками. Арестуют ли вас, приведут ли на допрос — вы должны молчать. Не обольщайтесь, судьи не будут снисходительны к предателям. Они посулят все, что угодно, но слова своего не сдержат. Вы погибнете сами и погубите товарищей. Кривой из Жуи попался на обещания жандармов, стал ищейкой Вассёра и предает своих братьев. Тому, кто доставит мерзавца живым или мертвым, целиком или по кускам, достанется три тысячи ливров. Приговор вынесен, и месть скоро настигнет негодяя.

Голос Фэнфэна потонул в возмущенных криках.

— Кривой арестован! Предатель! Тысяча чертей, выкрадем негодяя и разделаемся с ним сами, как с парижским сыщиком, которого застукали в подземелье папаши Пиголе!

— Я сожру его живьем! — ревел взбешенный Сан-Арто.

— Не стоит, — отвечал Фэнфэн, — чего доброго, еще сдохнешь от бешенства. Не горячитесь, я сам берусь за это. Сейчас нас ждут другие дела. Обожженная Рожа, подойди-ка сюда!

Высокий оборванец, чью хитрую физиономию украшал слева широкий рубец от давнишнего ожога, попытался скрыться в толпе.

— Хватит копаться, выходи! — повторил Фэнфэн. — Поторапливайся!

Мертвенно побледнев, разбойник задрожал и, казалось, врос в землю. Нетвердым голосом он пробормотал:

— Главарь, что случилось? Ничего такого за мной нет, никого я не предавал…

— Ага, у тебя, значит, совесть не чиста!

— Я ни в чем не виноват, пощадите! Клянусь, я честный разбойник!

— Жан Канонир, Большой Драгун, хватайте этого крикуна, тащите вон отсюда и привяжите к дубу.

— Главарь, смилуйся! Клянусь, я больше никогда не стану… — причитал, вырываясь, несчастный.

— О чем ты говоришь?

— Это ошибка! Неужели меня… как Большого Дофина…

— Не беспокойся! Я знаю толк в удовольствиях и люблю развлекать своих верных подданных. Эй, там, все готово?

— Готово, Главарь, — отозвались Канонир и Драгун. — Наш приятель немного брыкался, пришлось слегка его прижать, так что теперь он и пальцем не шевельнет!

«Слегка прижать» значило, что силач Драгун сломал несчастному руку, как спичку.

— Отлично, — отозвался Фэнфэн. Оборванцы, заинтригованные страшными приготовлениями, испускали пронзительные вопли. — Теперь свалите к его ногам полдюжины вязанок хвороста.

— Господи помилуй, что вы делаете! — вопил связанный бандит, чье искаженное ужасом лицо утратило человеческое выражение.

— Для начала отрежем уши, а потом сожжем заживо, вот и все!

— Боже, Боже, нет! За что?! Скажите, за что?..

— Не ты ли восемь дней назад был в Виль-Прево, в коммуне Тийе-ле-Пене, у мирового судьи Фужерона? Это неподходящее знакомство для настоящего разбойника.

— Но я ничего ему не сказал… Ничего! Мне нужны были документы…

— Врешь! Любые бумаги, которые нам могут понадобиться, делает Дублет! Довольно! Постарайся хотя бы умереть достойно и катись к дьяволу!