Банда поджигателей, или Бандиты из Оржера

С этими словами Фэнфэн достал из кармана отточенный нож, схватил разбойника за волосы и быстрым движением отрубил ему уши. Воткнув клинок в ствол дерева над головой жертвы, он холодно бросил:

— Поджигайте!

В мгновение ока посыпались искры, ветки занялись и со всех сторон взвились языки пламени. Огонь, охватив ноги бандита, подобрался к лицу, запылали одежда и волосы. Оборванцы, испытывавшие жестокое удовольствие от подобных сцен, взялись за руки и понеслись вокруг костра в адском хороводе. Их кровожадное улюлюканье сливалось с воплями жертвы, чье тело дымилось, трещало, корчилось и лопалось.

— Готов ли наш поросенок? — горланил Сан-Арто, точа нож о подметку башмака.

— Погоди, еще не прожарился! — отвечал Жан Канонир, раздувая огонь.

Вокруг продолжалась вакханалия. Бандиты прерывали дикую пляску лишь для того, чтобы утолить водкой сжигавшую их жажду. Через полчаса крики несчастного, мучения которого продлевались стараниями палачей, стали затихать, началась агония. Сан-Арто, к которому обратились все взгляды, подошел ближе к костру, воткнул железную вилку прямо в бедро умирающего и, отрезав кусок, впился в него зубами.

— Фу! — воскликнул он, швыряя на угли окровавленный кусок человеческого мяса. — Боров оказался жестче бешеной коровы! Все равно что жевать старый башмак. Никуда не годится!

Фэнфэн, чье лицо освещала недобрая усмешка, добавил, словно подводя черту:

— Вот хороший урок для тех, кому захочется поступить как покойник.

ГЛАВА 4

Вассёр догадывался, что ему угрожает опасность. Узнав, что именно командир гвардейцев был вдохновителем и, если можно так выразиться, движущей силой кампании, начавшейся против поджигателей, Фэнфэн немедленно сообщил сержанту о вынесенном ему приговоре. Прочитав угрозы поджигателей и узнав о награде, назначенной за его голову, Вассёр пожал плечами, скомкал письмо и раскурил им трубку. Следующее послание постигла та же участь. Сержант сохранял ледяное спокойствие и, узнав почерк на третьем конверте, даже не вскрыл его. Человек долга, не знающий, что такое страх, равнодушный к угрозам и проклятьям, Вассёр ни на шаг не отклонялся от намеченного пути и с дьявольским упорством продолжал преследовать негодяев.

Кривой, которому он показал первое письмо, затрясся от ужаса и как великой милости просил перевода в шартрскую тюрьму. Сержант, которому еще была нужна его помощь, отказал и про себя усмехался, глядя на предателя, оказавшегося целиком в его власти и умиравшего при одной мысли о встрече с Фэнфэном.

— Лучше сразу умереть, — твердил Кривой, вспоминая о Большом Дофине, которого распилили между двух досок в лесу Ла-Мюэт.

— Не беспокойся! — отвечал Вассёр, закатываясь громовым хохотом. — Если нам случайно попадутся твои дружки, я тут же снесу тебе башку. Один выстрел — и готово!

— Не надо ничего сносить, гражданин Вассёр! Если я не попрошу сам, не надо ничего делать!

— Договорились! Но если придется туго, можешь всегда рассчитывать на меня. Ну, по коням!

Отряд вновь и вновь объезжал окрестности, неустанно обшаривая дороги, равнины, фермы, деревушки и селения. Чаще всего поиски оказывались безрезультатными, но иногда судьба улыбалась гвардейцам.

Однажды, через три недели после событий в лесу Жервийе, где собирались разбойники с трех равнин, сержант, следуя указаниям Кривого, отправился в деревню Вилье, расположенную в кантоне Шоси, где жили сообщники разбойников, отец и сын Пусино, по кличке Корявые Лапы. Когда во дворе показались треуголки, Пуссино-младший воскликнул:

— Сержант, неужели нас арестуют за кражу на прошлой неделе между Тиверноном и местечком Лион-ан-Бос? Мы не имеем к ней никакого отношения!

— Нет, любезные, — ответил Вассёр, доставая пару наручников, — об этом деле и помину нет. Пойдемте-ка с нами. Дорогой мы успеем поговорить и об этом, и о многом другом.

— Как, вы нас забираете?

— Вот именно, и прямо сейчас. Ну-ка, поживей, собирайтесь в дорогу. Мы едем в Оржер.

Два дня спустя Вассёру понадобилось снова расспросить гражданина Феликса Маршана, и он вместе с Винсентом отправился в Фоконьер, где был арестован Кривой. В то время как сержант беседовал с фермером, в ворота постучал рыжий бродяга со слезящимся глазом. При виде Вассёра он затрясся.

Сержант со своей обычной невозмутимостью встал, загородил выход и обратился к попрошайке:

— Любезный, сегодня ты сюда зря завернул.

— Это еще почему? — огрызнулся бродяга, решивший не сдаваться.

— Потому что наши пути пересекаются уже второй раз, а я не мировой судья из Питивье и не упущу такую добычу.

— У меня есть документы! Вот, смотрите, все в порядке… Меня зовут Мишель Пека, работаю у кровельщика подмастерьем.

— Вижу, вижу. Владелец постоялого двора в Шартре, гражданин Дублет ловко подделывает любые бумаги. Твои, должно быть, тоже его производства. А похож ты, сударь, на Рыжего из Оно. Что скажешь?

— Рыжий из Оно? Гражданин жандарм, я не понимаю, о чем вы говорите.

— Еще как понимаешь!

— Это ошибка! Я в жизни не убивал, не крал, не нарушал законов чести…