Бандеровский схрон

– Семья Локтионовых, – уныло бормотал Верест. – Мы выяснили, им товар привезли ночью: бакалею, консервы, кондитерские изделия. Сын доставил. Днем у него не было времени. Это не первый раз, обычная практика. Сергей Локтионов, отец, – представлял клиентов морга капитан. – Магазин был записан на него. Стреляли в сердце, точное попадание, две пули извлекли. Оружие какое-то странное. Эксперт предположил, что это парабеллум времен Второй мировой войны. Коллекционер здесь был, не иначе. Это Лариса Локтионова, совладелица «Чертополоха», попутно продавец и жена. В нее стреляли двое. Один бил, не целясь, ниже шеи. Пять попаданий – в грудь, плечо, в руку. Оружие еще более раритетное – наган. Преступник выпустил весь барабан, одна пуля прошла мимо, в пол. Видимо, женщина не умерла, и сообщник выстрелил ей в голову крупной дробью. По ней, сами понимаете, никакой эксперт ничего не скажет. Скорее всего, из охотничьего ружья. Так же застрелен сын Локтионовых Петруха… – Капитан старался не смотреть на убитого парня. – Тоже в голову. Сволочи какие-то. Могли ведь просто ограбить, на хрена убивать? Удовольствие они получали от этого занятия. Семья-то мирная, конфликтов ни с кем у них не было.

– А это кто? – Вадим кивнул на четвертого покойника.

– Валерка Синий. Алкаш местный. Сидел когда-то, но очень давно. Дом пропил, имущество тоже, семьи лишился. Безобидный дядька, попрошайка. Видимо, намылился куда-то на ночь глядя, голоса услышал, зашел на склад, чтобы выпросить у Лариски пузырь. Зарезали его как свинью, а перед этим выпить дали.

– Ты лично знал эту семью?

– Знал, конечно. – Верест продолжал монотонно вздыхать. – Райотдел недалеко, каждый день в этот магазин заезжали, за сигаретами, за едой. Перед выходными выпивку брали. У Локтионовых имелась лицензия на торговлю спиртным. Лариска хорошая баба была, добрая, приветливая. Серега помрачнее, но тоже порядочный человек. Сын Петруха учился в Донецке, потом бросил, домой вернулся, на автобазу устроился. Смешливый такой парняга.

– Почему твой патруль не догнал преступников? И прекращай вздыхать, капитан, не на похоронах пока.

– Да гнались за ними, – ответил Верест. – Чуть раньше, и перекрыли бы им выезд от магазина. На вызов отреагировали мгновенно, хоть у кого спросите. Ринулись за ними, а они давай стрелять. Пуля в двигатель попала, заглохли.

– А твои люди в них не попали.

– Не попали. Но они же на блокпост ополчения поехали. Почему их там не смогли остановить? Это ведь непрофессионально.

– Ладно, не переваливай вину на других, – отрезал Вадим. – Думай о своей профпригодности, а с теми ребятами я еще разберусь.

Овчинин вышел из морга, проехал две версты и остановил машину у блокпоста, какого-то весьма хиленького. Ни бетонных ограждений, ни пулеметов с бронетранспортерами. Шлагбаум, и тот отсутствовал.

Впрочем, ополченцы не виноваты. Они лишь выполняют распоряжения вышестоящего начальства, которое рано решило, что пришло мирное время.

Он прижал машину к обочине, вышел из нее с недовольным видом.

К нему подошли и откозыряли плечистый бородач и подтянутый молоденький офицер. Первый представился начальником поста старшиной Ворченко, второй – командиром мобильной группы лейтенантом Никишиным.

– А кой тебе годик, Никишин? – хмуро поинтересовался Вадим.

– Двадцать первый миновал, – ответил молодой лейтенант.

– Ну, рассказывайте, товарищи дорогие, как вы докатились до такой жизни.

К чести ополченцев надо сказать, что они не оправдывались.

– Они летели, как пуля, черти этакие! – повествовал бородач Ворченко. – Шлагбаума нет, ленту раскатать не успели. А мы откуда знали? Нам ничего не сообщали. Слышим пальбу, едет машина, за ней другая. В последний момент сигнал по рации. Мол, там бандюги, стреляйте! А они уже по нам шмаляют. Сазонову ногу прострелили, остальные в траву, давай беспорядочно палить. Потом на «УАЗе» за ними. Так они, подлецы, с трассы на проселок…

– Нам сообщили, да поздно уже, – пробубнил молодой Никишин. – Мы же не гоночный болид, а группа для патрулирования приграничной полосы.

– Мобильная группа, – поправил его Вадим, хотя и понимал, что претензий к этим парням быть не может.

БМД и по асфальту больше восьмидесяти не разгонится.

– Преследовали до последнего, – заявил Никишин. – Весь боекомплект извели. Знаете, мои парни не первый год воюют. – Никишин заметно разозлился. – Вели себя правильно, а то, что попасть не могли, – вы сами попробуйте на пересеченной местности, когда ни хрена не видно. Тут одно из двух, товарищ капитан. Либо там профессионалы были, либо эти гады просто чертовски везучие.

– Они точно ушли на ту сторону?

– Точно, – подтвердил Никишин. – На рассвете мы собрали несколько патрулей, прочесали местность на нашей стороне. Они за Камышовкой пересекли границу. Мы засекли следы шин, «Нива» шла. Поймите, товарищ капитан, мы не снимаем с себя ответственности, но все очень уж неожиданно произошло. На этом участке несколько месяцев не было инцидентов, войска не стоят, диверсантам тут нет интереса.