Бандеровский схрон

Вадим натянул штаны, в кармане которых болтался сотовый телефон, и побрел к двери, ориентируясь по лунному мерцанию. Он приоткрыл дверь, потянул носом. Запах какой-то неприятный. Овчинин переступил порог, нащупал на стене выключатель. Загорелась тусклая лампочка, единственная в трехрожковой люстре.

Он оцепенел от ужаса. Дыхание застряло в горле. Что за черт?! В просторной комнате жуткий беспорядок. Шкафы нараспашку, вещи раскиданы. В кухне, которую можно разглядеть через дальний дверной проем – то же самое. Словно ураган пронесся!

Посреди комнаты в неловкой искривленной позе лежала тетя Тася с перерезанным горлом. Стеклянные глаза. Седые волосы слиплись от крови, залившей пол. Словно восковая кукла, очень похожая на настоящую тетю Тасю.

Он стоял как истукан, боясь поверить своим глазам. Чересчур уж нереально, бред клинический!

– Вадим, что там? – спросила Кира.

Заскрипела кровать в спальне.

– Не выходи! – спохватился он, но поздно.

Кира уже вышла. Прозвучал пронзительный визг, у женщины подкосились ноги. Она сползла по стене, села на пол, ошарашенно уставилась на мертвое тело.

Вадим недолго пребывал в ступоре. Это же все по-настоящему! Он бросился к тете Тасе, рухнул на колени.

«Бесполезно щупать пульс – куда уж мертвее! Но теплая, значит, все случилось совсем недавно. – Мысли метались. – Возможно, в это время мы с Кирой возвращались с озера или только собирались это сделать. Вадим ничего не слышал и не видел, хотя от дома до озера рукой подать. Стена растительности, огороды, да и зона какая-то глухая у воды.

Преступники нас тоже не видели и не слышали. В доме их нет, на крыльце не таятся. Я бы почувствовал.

А ведь эти твари где-то недалеко, еще не уехали из села. Почему напали на пенсионерку? В чем смысл?!

Где мой пистолет? Черт, забыл взять с собой, оставил в родительском доме, под матрасом. Телефон при мне. Ключи от машины? Под солнцезащитным щитком в салоне».

– Вадим, что происходит? Почему?.. – На глаза Киры наворачивались слезы.

– Оставайся здесь! – приказал он. – Закройся в спальне и сиди там. Я скоро буду.

– Но, Вадим… – Она что-то мямлила, захлебывалась слезами.

Но он уже ракетой носился по дому. Влетел обратно в спальню, включил свет. Натянул рубашку – некогда застегивать. Втиснул ноги в кроссовки – тоже не до шнурков. Промчался через комнату, кухню, вывалился на веранду, оттуда на улицу. Фонарик не взял. Ладно, не возвращаться же.

«А правильно ли я делаю, оставляя женщину в одиночестве? – подумал капитан. – Но разорваться не получится.

Да, скорее всего, бандиты ушли, когда мы удалялись с озера. Шум мотора я не слышал. Ничего удивительного».

Он на мгновение застыл, прижавшись к стене дома, превратился в напряженный слух. Что там с интуицией? В огороде никого не было.

Вадим бросился через двор к калитке и запоздало обнаружил, что штакетник на ограде держится на честном слове. Он не мог так разболтаться, сам прибивал! Все понятно.

Капитан помчался к своему дому, у которого за кустами стоял «Ниссан». Бандиты могли и не заметить машину.

Вадим оступился, подвернулась нога. Резкая боль пронеслась по телу, аж в зубах отдалось! Нет, не перелом, конечно, просто подвернул. Но ощущения были серьезные.

Стиснув зубы, прихрамывая, он добежал до машины, убедился в отсутствии засады. Дверца открыта, ключи на месте.

«Куда ехать? В другой конец села, перекрыть выход бандитам? Без оружия? С чего это я решил, что бандиты еще здесь? С момента убийства соседки прошло не меньше получаса!»

Он выпустил пар, расслабился. Капитан Овчинин привык к покойникам, к кровавому беспределу, но не к тому, что все это касается его лично! Болела нога, он нагнулся, растер пострадавшую голень.

«Спокойно, капитан! Надо немедленно поднимать в ружье специальные структуры, блокировать дороги».

Он вытащил телефон, убедился в том, что зарядка в нем еще теплилась. Полезное качество – брать контактные телефоны у всех, с кем работаешь!

Капитан не смог дозвониться до старшины Ворченко. Возможно, не его смена. Отозвался Никишин, командир мобильной группы прикрытия границы.

Вышел на связь капитан Верест из районной милиции, заспанный, ни черта не соображающий.

Овчинин рубил чеканными фразами:

– Бандитское нападение в Грозе! Возможно, те же отморозки, что работали две ночи назад в «Чертополохе»! Поднять патрули, сообщить на блокпосты, перекрыть все дороги, по которым могут уйти преступники!

Последний звонок полковнику Богданову. Какого черта он там спит?!

– Капитан, ты с цепи сорвался? – прорычал еще не проснувшийся начальник. – Что случилось?

Короткий доклад, предложения, соображения.

Полковник нецензурно выругался и спросил:

– Думаешь, та же банда?

– Я ни о чем не думаю, Валерий Павлович. Кто бы это ни был, я их убью своими руками. А вы меня прикроете, чтобы не посадили. Пусть не сегодня, в другой раз. Дополнительной информации по «Ниве» нет?

– Вчера не было. – Полковник как-то смутился. – Постараюсь что-то узнать. Но на многое не рассчитывай, все-таки ночь.