Бандерша

– Бежим, я знаю, что надо делать!

Я действительно знал, что надо делать. Пока не забиты дороги, надо было быстро двигаться на юго-восток. Именно там находился сверху креплённый рубеж! Как же я тот город назвал? Вылетело из головы!

Не важно! Главное, что там нас ждало спасение.

Почему нас? Это я хозяин игры! Мне надо спасать самую лучшую девушку.

А взрывы слышались все чащ и разрывы были ближе. Вот уже потянулся черный маслянистый дым от пожаров. Защитники начали огрызаться залпами батарей артиллерии. Пушки здесь были устаревшие, но с повышенной мощностью.

Так что запас времени еще был.

– Бежим! – крикнул я!

– Сейчас, – сказала она и вдруг вывернулась из моих рук и побежала к дому в глубине дворика. – Своих предупрежу! – Крикнула она уже на бегу.

– Не успеешь! – попытался остановить её я.

Но она не услышала меня. Или не захотела услышать.

И уже вбегала в двери дома.

Вдруг на месте уютного двухэтажного особнячка, утопавшего в зелени, вспух безобразный грязны столб с просветами пламени!

Звука взрыва я не услышал…

В этот момент я проснулся…

Но даже выйдя в реальность, физически сознанием я был еще там, в мире игры.

И на меня накатила жуткая тоска…

Я не помог ей!

Кому?

Сандре из игры?

Или Саше из реальности?

Глава 35 Она

Он не помог мне…

Хотя я в какой-то момент только на него и рассчитывала.

Но он не помог!

Он и не мог помочь. Он был слишком далеко. И ничего не знал!

Да я и сама ничего не знал. Вот уж действительно грохнет там, где не ждешь.

Как чеченцы говорят: «Убежав от дождя, попал под водопад».

В моем случае в роли дождя стал ремонт. Не моей квартиры – упаси Господь. В подъезде. Ни с того ни с сего в моей пятиэтажки, которая с момента своего появления на свет в хрущевские времена не знала любви и ласки, кроме признаний в любви на обшарпанно-облупившихся стенах и проклятий неверным подружкам и друзьям, с определение принадлежности их к различным семействам, видов и подвидов животного и растительного мира с использований всего богатства отборных ругательств, местные власти вдруг решили заново не только покрасить стены, но и оштукатурить их с заменой перил. И всё бы ничего, но бригада штукатуров – маляров, как-то не подумала, что даже во время их работы людям надо выходить из жилищ. А вот сделать это лавируя между многочисленными бидонами и ведрами с краской и рискуя, что какая-то заляпанная кисть обрушится на голову было сложно. Соседям в возрасте, хочешь не хочешь, приходилось идти по этому «минному полю», рискуя своей одеждой, обувью и хорошим настроением. Вот народ помоложе нашел другой выход: для выхода из подъезда они поднимались на пятый этаж, забирались по пожарной лестнице на чердак, проходили к люку соседнего подъезда и там, уже ничего не опасаясь, выбирались по такой же лестнице и потом нормально спешили по своим делам, спустившись по нормальным пролетам.

Я, естественно, пользовалась именно таким способом. Мне на работу, как основной массе моих соседей, не надо было торопиться. Поэтому я всегда этот путь проделывала в одиночестве.

Вот и сегодня – спокойно прошла пару пролетов по лестнице вверх и поднялась по пожарной лестнице. На высоких каблуках это не так просто сделать. Но ничего другого не осталось…

На чердаке царил прохладной полумрак. Трубы отопления делали температуру вполне приемлемой, а крыша, слава Богу, не текла. Дневной свет пробивался сквозь мутные слуховые окошки.

В этом полумраке я не сразу заметила, как справа у самого среза крыши копошились две фигуры. Да так бы и прошла мимо – мало ли кто сидит там, я что участковый документы спрашивать – если бы одна фигура не произнесла хриплым голосом с приблатненными интонациями:

– Слышь, Мокрый, ты смори, какая ципа к нам причалила!

Понятно, что «мокрый» это не состояние собеседника, а его кликуха.

– В натуре – класс!

– Эй, мочалка, давай канай сюда!

Парочка была под градусом. Под хорошим градусом. То, что они не деловые, а мелкой шушерой, было понятно хотя бы потому что путали «музыку», блатной словарь. Канать – это чаще всего используется в значении – уходить, а не подходить.

Эта дешевка, помноженная на откровенное хамство, всегда выводило меня из себя. Но сейчас я решила не обострять. Тем более, эта шпана мелкотравчатая уже плохо соображала, что делала. Подозреваю, что они и в нормальном состоянии умом не блещут, а после изрядной порции водки – потеряли остатки соображения!

– Ребята, – ответила я, – я к вам со всем уважением! Но сейчас тороплюсь! А вот на обратном пути – не вопрос!

Но мой успокаивающий тон на тупых отморозков никак не подействовал. Тот, завел разговор уже оказался рядом со мной!

– Ты ципа, про дела забудь. Здесь в натуре… деловые пацаны, хотят внимание тебе оказать… в натуре. Удовольствие доставить… в натуре! Так Мокрый?

Второй недоумок тоже встал и, оставив свой «стол» на расстеленных газетках, с початой бутылкой водки (явно не первой) и горой каких-то левых консервов, тоже направился ко мне.

Пай-девочку надо отключать!