Банка желтой краски (СИ)

Мальчишки уже впереди, толпятся у тележек с наборами «Киндеров», обсуждают, что Санта положит им под елку. Скотт нагоняет Малию сзади, бросает в тележку пакет мандаринов, обнимает ее за живот. Легко катит тележку одной рукой. Малия на ходу поправляет на нем вязаную шапку, натягивает ее ему на глаза, целует в щеку – губы в дешевой гигиенической помаде царапаются о щетину.

- Стайлз сказал, они едут на «крайслере», - говорит Скотт, поглаживая ее бок поверх вязаного свитера. Он в таком же – зеленом, с белым медведем. Мягкий, пахнущий бенгальскими огнями.

- Если он опять забуксует на Ист-ривер, ты не поедешь его тянуть. Я говорила ему взять внедорожник.

- Зато как в прошлый раз умотались дети – спали до утра. И горячий шоколад с печеньем, ну, тот, что Лиам привез на снегоходе из дома.

- Ну если вам с детьми и Стайлзом это нравится – пожалуйста. Ты же любишь каждый год отмораживать задницу на шоссе, тягая из сугробов то Лиама, то Стайлза.

Скотт с улыбкой притягивает ее к себе. Ребенок снова пинается – чувство спокойствия. То же испытываешь, когда вдыхаешь пар от травяного чая. Смотришь на спящих в машине детей. Или вспоминаешь, как первую ночь в новом месте лежишь без сна, задремал, а просыпаешься – липкий желтоватый дневной свет освещает матрас посреди комнаты. Там обои с выцветшими рощицами блеклых сосен; рассохшиеся кухонные тумбы цвета перезрелого лимона. Мужчина стоит у окна, держит на руках малыша. Показывает ему оленя на лужайке.

========== цикл: праздник в канун Рождества. Меня прислал Санта (Стайлз, Лидия) ==========

Комментарий к цикл: праздник в канун Рождества. Меня прислал Санта (Стайлз, Лидия)

С праздниками! Чудес в новом году :)

Лидия - измазанные в пенке горячего шоколада губы, припорошенная снегом макушка в вязаной шапочке - сидя по-турецки на расстеленных у церкви индийских одеялах греет ладони о Старбаксовскую термокружку в окружении двадцати-тридцати ребятишек из Бронкса, которые расчесывают царапины под протертыми на коленках комбинезонами и подпевают волонтерам из «Метро Кидз». «Тихая ночь, дивная ночь! - поют они. - К небу нас Бог призвал»… Подбородки в коросте ошметков от завтрака, липкие от карамельных тросточек пальцы, косточки локтей, похожие на мячики для пинг-понга. «О, да откроются наши сердца. И да прославят Его все уста. Он нам Спасителя дал!».

Им бы заливать белой глазурью пряничных человечков с младшими братишками и ждать Санту, в полночь спрятавшись на лестнице. Им бы петь в рождественском хоре в костюмах ангелов и вешать самодельные игрушки на елку. Но их это не беспокоит. Они хлебают какао из кружек и смеются – зубы у них все вымазаны в шоколаде.

- Уже пора? – шепотом спрашивает Стайлза Алиса. Ее младшая сестра спит на коленях Лидии, засунув в рот большой палец.

- Пора, - отвечает Стайлз и поправляет на малышке шапку. – Ты очень помогаешь, Алиса.

- Когда я вырасту, я тоже хочу так полюбить.

- О, ты полюбишь. Даю тебе слово.

Алиса обнимает его – у нее волосы пахнут апельсинами и спичками, – бежит к другим детям. Они отрываются от мисок с макаронами. Те, кто постарше, запевают «Возрадуйся, мир». Алиса кивает, и малыши поднимают над головами карточки – следы сладких пальцев на бумаге, надпись: «Лидия, ты выйдешь за меня?».

**

Через год Алиса бежит им навстречу – шапка слетает, оголяя лысую голову. Несколько детей топают за ней, и из карманов их вельветовых штанишек сыплются кукурузные колечки. Кто-то останавливается, заталкивает их в рот пальцами.

- Вы его принесли? – Алиса привстает – ноги в комбинезоне по колени мокрые от снега.

Стайлз улыбается. Целует Лидию, наклоняется, открывает разрумянившееся на морозе лицо малыша.

========== Атлант расправил плечи (Скотт, Малия, дети) ==========

В молочных стенах давно не ремонтированной кухоньки в Лос-Анджелесе Скотт прикуривает от спички и помешивает лопаткой фарш в шкворчащей сковородке - студенческая готовка. Малия - нога подтянута к груди: футболка с надписью «О’Нилл. Лучшее барбекю в Калифорнии», два застиранных пятна от ягод - щипает тесто с грушевого пирога и листает каталог дешевой сантехники. Выбирает ванну – это Скотт ей сказал. Ну, потому что старая совсем рассохлась.

- Да будет тебе, Скотт, какая разница? По-моему, они тут все одинаковые, - замечает Малия и утаскивает с пирога полумесяц груши в оборках запеченной карамели. – Клянусь, это последняя, - говорит она Скотту и сцапывает еще одну дольку закольцованными в металл пальцами.

- Аппетит испортишь, - наказывает Скотт и стряхивает пепел в миску для варки сосисок.

- Ну а если я умру за своей пастой «болоньезе»? – вступается Малия.

- А это вероятно?

- Возможно. Эмболизм, падение астероида на Лос-Анджелес. И я умру, так и не съев того, что хотела бы больше всего, - Малия соскакивает с вихляющей тумбы – в руках румяная корочка теста, подбородок весь в сахарной пудре - и быстро целует Скотта в щеку. – Вот эта. Ванна «Атлант». На третьей странице.

**