Банкир

Дети работников четырнадцатого класса обязаны были получать в распределителях все только по соответствующим карточкам «Маза-14-А», трусики же были получены кем-то из старших, впрочем, того же ранга. Проступок ученицы невелик, но Гуркиной хотелось продемонстрировать перед комиссией железную принципиальность: тот, кто принципиален в мелочах, стократ принципиален в главном! Это, главное, было недвусмысленно означено в гербе страны: квадратном, расчерченном на клеточки, в каждой из которых был или крестик, или нолик…

Герб символизировал нерушимый порядок, установленный Банковской Гильдией; теперь, когда любому с рождения было строго определено его место и время, общество стало стабильным и по-хорошему монотонным; дни были похожи один на другой, и у масс не было иного стремления, кроме как выполнить свою работу точно и педантично; те, кто наиболее строго следовал своему месту и времени, отмечался переводом в другой ранг, но и здесь не было ажиотажа: за жизнь можно было «подрасти» только на три ранга, чтобы не нарушать порядок вещей. Но за провинность или преступление перед Светлыми Экономическими Идеалами можно было просто-напросто слететь в самый что ни на есть позорный восемнадцатый ранг: людей этих можно было выделить в толпе на улице по однотонно-удручающей одежде; к тому же они ничего не жевали, даже «ординарную свежесть» – что может быть хуже такого наказания! Да, нужно проявить принципиальность!

– Что ты стоишь как изваяние! – звенящим металлом прозвучал в тишине класса голос Гуркиной. – Сними немедленно эту игривую тряпку и впредь будь любезна появляться в стенах школы только в установленном!

Девочка запустила руки под платьице, сняла трусики и замерла. Валентина Ивановна глянула на доску – ах, что за день такой! снова оплошность! – основополагающее определение было недописано оканчивалось словом «Эпохи…», и в таком виде его можно было толковать двояко! И как истолкуют это члены комиссии… К тому же… Алгоритм какого-то четырнадцатого ранга расположен выше, чем основополагающее определение! Немедленно, немедленно исправить!

– Возьми мел и допиши определение… – просипела Гуркина сквозь зубы. – Сотри это и напиши сверху, бестолочь…

Леночка дисциплинированно бросилась исполнять указание. Приподнявшись на цыпочки, стала выводить округлым почерком почти по верхней кромке доски: «Нормы Морали и Нравственности Эпохи Светлых…» Край платьица задрался так, что незагорелая попка оголилась целиком.

Внимание на это Валентина Ивановна совершенно не обратила. Мысли ее неслись галопом, как скаковые лошади: скоро, тревожно. Урок сыпался, словно штукатурка со стены, но худшим ей представлялось другое: а что, если представители в комиссии, то поднимающие головы к доске, то утыкающиеся в толстенные блокноты и что-то там отмечающие, решат, что в их школе все живут не по Уставу? Что в школе что-то упускают из виду, скрывают, а то и потворствуют?

И – доложат куда следует… И тогда ей, Гуркиной… Будто наяву представилась она себе в серой одежде неудачников восемнадцатого ранга, с кредиткой серого же цвета, на которой были начертаны лишь тонюсенькие, как истонченные безвитаминным питанием волосы, штрихи алгоритма… И – никакой жевательной свежести, во рту – затхлый запах дрянной пищи и убогого пойла… Бр-р-р… Что же делать-то?!

Да! Будь что будет, но именно здесь, сейчас, в присутствии этих комиссионеров со значимыми значками в петлицах, она, Гуркина, должна показать себя непримиримым борцом за чистоту Светлых Экономических Идеалов и доказать, что именно она… Додумать Гуркина опять не успела. Подняла просветленное лицо к членам комиссии, потом вернулась к доске, обозрела взглядом притихших девочек и изрекла:

– Девочки! У нас в классе произошло ЧП! И мы не можем продолжать урок, пока не проясним вопрос до конца! Возможно, не одна Одинцова нарушила Устав…

Выйдите из-за парт!

Ученицы встали, многие покраснели, и Гуркина поняла, что не ошиблась в своих подозрениях.

– Поднимите подолы! – строго потребовала она.

Девочки подчинились, и-о, ужас! – подтвердилось все, и даже хуже! На девочках оказались и кружевные полупрозрачные трусики, выдаваемые только сотрудницам эскорта банков по специальным кредиткам десятого разряда четвертого ранга, на других – бикини, на третьих… Кружевные пояса с подвязками!.. Это же… Все смешалось в голове Гуркиной, все завертелось кувырком, калейдоскопом… Она лишь представила разряды и кредитки, по которым могло быть получено та-. кое, в горле пересохло… Теперь Гуркина не думала уже ни о чем.

Нужно было действовать! Да и… Директор! Он ответит за все! Тем более она неоднократно замечала и в нем какое-то несоответствие занимаемому десятому рангу…

– Выйдите все к доске! – потребовала она от провинившихся. Как только девочки выстроились шеренгой, завучиха объявила торжественно и монотонно: