Банкир

– Милая барышня… Знаете, в чем проблема нынешних девчонок? Даже таких очаровательных и решительных, как вы?

– Угу. Дури много, а счастья все равно нет.

– Вы пытаетесь сочетать в себе капризного маленького ребенка и взрослого мужчину, когда вам это выгодно.

– Хм… Все женщины делают это. Ха… Фильм есть с таким названием…

– Фильм?

– Ага. Тинто Брасса. Смотрели?

– Не помню.

– Не обращайте внимания. Это я о своем, о женском… А что до парней – так вы не то что ребенка, вы беременную старушку изобразите, если вам это нужно.

– Может, и так… Только… Нормальный мужик – это, как теперь принято говорить, отморозок.

– Да? – Девушка удивленно приподняла брови дугой, будто всматриваясь: а с тем ли она решила побегать?..

– Обязательно. Но только в одном смысле. Когда перед ним стоит цель, все остальное по большому счету перестает существовать…

– Тогда это точно отморозок. Полный. Или – другое слово… Покрепче.

– Милая девушка, я не договорил… Кстати, меня, мне кажется, зовут Сергей…

– А меня, по-моему, Лена.

– Тогда уж давай на «ты»: вести философическую дискуссию и скакать рысью…

– А пить на брудершафт? Нет, Сережа, с на «ты» мы повременим.

– Как долго?

– До окончания умствований. Познакомимся, узнаем друг друга, – сымитировала девчонка интонацию какой-то грымзы из какого-то фильма. – Тогда можно и на «ты». Но только после официального представления! Вы, кстати, не шахтер?

– Вот это вряд ли… А что?

– Да так. У одной подруги – сильное предубеждение против шахтеров.

– А у вас?

– У меня – против богатых самоуверенных кретинов. Так что там отморозки?

Дорожка спустилась к шоссе, мы бежим рядом, стараясь держаться у обочины.

– Я не точно выразился. Для нормального мужика цель имеет почти абсолютное значение. То есть он должен достичь ее во что бы то ни стало!

– «Пройти по трупам»?

– Нет. Никакая цель не оправдывает убийства. Но без воинов – нельзя. Очень многие не могут себя защитить. Если война.

– Хм… А война всегда.

– Сколько вам лет?

– Задавать такой вопрос девушке…

– Я все же старше. Потому помню, что была и невойна.

– Нет, Сережа. Война и тогда была, только не для вас. Для вас было детство. И вы помните его, как состояние невойны. А я помню себя девчонкой в пионерском лагере – пионерию я застала – и для меня было детство… А война тогда была – ребята погибали в Афганистане, я про это даже слышала, но для меня-то ее не было! Не так?

– Так.

Я помню… Помню, как вжимался щекой в землю, а сверху шелестел снаряд, и я с замиранием ждал грохота взрыва… Но земля была чужая… Афган?.. Нет.

Никаких ассоциаций. Совершенно.

– Тогда как же с абсолютной целью? Молчите?

– Собираюсь с мыслями…

– А есть, что собирать?

– Надеюсь.

– Ну и?..

– Цель должна быть достойной.

– Переведите.

– Благородной.

– Старушку через улицу перевести? Или – девчонку на подъемчике «сделать»?

– Считайте, я тренировался.

– В чем?

– Подбежать. К тому же… Нельзя проигрывать из жалости. Это не честно.

– Сережа, вы точно не волокита.

– Волокита? – хмыкаю я удивленно. Старинное слово в устах юной девушки звучит, как иностранное. Странно, что она его вообще знает. Еще страннее, что употребляет, причем естественно.

– Ну да. Другой на вашем месте наверняка постарался бы воспользоваться случаем, чтобы понравиться привлекательной девушке. А вы рассуждаете о понятиях, ставших теперь полным анахронизмом.

– Вы это серьезно?

– Что именно?

– Про анахронизм?

– Нет. Это я кокетничаю. Скажете, нашла время и место…

– Да нет…

– Просто я взбалмошная… И мне жутко одиноко. Кстати, я привлекательная?

– Очень.

– Хоть это хорошо. А вы не «тормоз»?

– Просто красивая…

– Что – красивая?..

– Нет. Я не «тормоз».

Девушка останавливается и начинает хохотать.

– Из-ви-ни. Ты меня снова «сделал». Два-ноль. Но ничего, я отыграюсь.

Потом. Кстати, «выкая» чуть язык не сломала. А вообще… Как я тебе, на первый взгляд?

– Тебя что-то беспокоит?

– Ага. Разучилась общаться с людьми.

– Совсем?

– Порядком. Кроме тех, кого давно знаю. То ли боюсь уже новых людей, то ли… Не знаю.

– Мудрено.

– То-то. Это потому, что я – умная.

– А счастья – нет?..

– Не-а…

– А дурой прикинуться?

– А толку? У них тоже счастья нет, даром что дуры. Вообще, у нас все поколение такое выросло… Или сильно умные, что самим от себя тошно, или – полные кретины. И – кретинки. Во время такое попали. Судьбоносное. Только не грузи, что время, как и родителей, не выбирают… Просто…

– Собой недовольна?..

– Собой довольны только недоумки. Вот ты, бежишь по бережку, а не пузо пивком наливаешь – значит, тоже недоволен. Ой!.. – Девушка запнулась, наступив на развязавшийся шнурок, и в одно мгновение растянулась на гальке.

Я наклонился, подал руку…

– Ободрала?.. – Девушка потерла нос, увидела на пальце кровь. – У тебя зеркальца нет? – спросила она, подняв глаза… Улыбнулась, закрыла лицо руками и начала хохотать… Оперлась на мою руку, встала, мотнула головой:

– Вот дошла девка, а?.. А все же чего у меня там с носом?

– Нос на месте. Чуточку приложилась, но до свадьбы заживет.

Девушка стерла кровь платочком:

– Чумазая?

– Чуть-чуть.

– Так мне и надо. За выпендреж: Ты отдыхающий?

– Наверное, да.