Банкир

– По касательной. Не смертельно.

– Да это я вижу.

– Разбираешься?

– Я на фельдшера училась. И даже практику прошла. Все же порез приличный, но рука – хуже. Больно?

– Терпимо. Лен, поговорим на бегу, а? А то ведь околею от кровопотери.

Рванули?

– Рванули. А куда?

– Вперед!

– «Я на длинной дистанции помру, не охну, пробегу, быть может, только первый круг – и „сдохну“… – напела Лена вполголоса.

«…Но сурово этак тренер мне: мол, надо, Федя! Главное – чтоб воля, говорит, была. К победе», – поддержал я. Если бы еще знать – в чем она, эта победа…

– Слушай… А ты не шутник? – спрашивает девчонка.

– В чем?

– Я насчет твоего беспамятства.

– Нет.

– То есть ты что, вообще ничего не помнишь?

– Я ничего не помню о своей жизни. Только какие-то картинки, больше похожие на сны…

– Знаешь, ты не отчаивайся. Ты вспомнишь.

– И я так думаю. А пока, как нас учит «Молинекс», великий и мудрый, – надо жить играючи…

– Сережа… А серьезно?

А серьезно… К ситуации я отношусь серьезнее не бывает. Ведь только что я именно играючи отметелил двух бугаев самой противной наружности. Так – кто я?

Дядька из спецназа, заброшенный в море с парашютом с целью выяснить намерения плывущих от берегов Турции рыбных косяков и тем самым вычислить милитаристские планы этого члена НАТО относительно мирных греков-киприотов?.. Бред! Стоп.

Кипр. Что-то очень знакомое… Двухэтажный особняк, бассейн, оливковая рощица, сосед – улыбчивый круглолицый парниша из Красноярска, с какого-то очень металлоемкого предприятия… Что еще?.. Нет, не помню.

А серьезно?.. Мужчина должен относиться к себе очень серьезно. Но – внутри. Слишком многие, дующиеся от серьезности целей, эпохальности намерений и громадья планов, так и остались ничем по жизни. Или – лопнули радужными мыльными пузырями, но, в отличие от настоящих, никому из детворы радости кратким своим существованием не доставив. Помнится, Оскар Уайльд выразил это пьесой:

«Как важно быть серьезным». Потому его герои всю жизнь «берберировали»: валяли дурака, учились жить, абсолютно ничего не делая и стараясь занять время… И это при том, что Великобритания была империей, расположенной равномерно по всему земному шарику.

«Надо жить играючи…» Как? Угадать мелодию? Или – назвать все слово? Или – выбрать приз? «Я давал ему восемь миллионов, а он?..» Если в России что и получалось играючи – так только умирать! А жить надо счастливо! Хочешь быть счастливым – будь им!

– Лена, пойдем в гости? Это серьезно.

– В гости?

– Ага.

– Прямо сейчас?

– Конечно.

– К кому?

– Ко мне.

– Так ты в станице живешь?

– Сейчас – да. У Ивана Михеевича Петрова. Мудрый старикан. И умный. В настоящее время он занят ловлей пелингасов.

– Кого?

– Рыба такая. А испеченный в углях пелингас – это, я вам скажу, милая барышня, деликатес. Ну как?

– А Иван Михеич – это такой же, как ты, беспамятный бедолага, только с бриллиантом на пальце?

– Не. С памятью у Михеича – все путем, несмотря на возраст, и бриллиантов нет.

– А жаль.

– Не в бриллиантах счастье.

– Угу. А в их количестве и качестве. Сереж, а ты – резонер. Кстати, как твоя фамилия?

– Хм… Вот это мне тоже еще предстоит выяснить.

– Ну надо же… А знаешь… Может быть, так лучше?..

– Как?

– Не помнить прошлого. Жить – сейчас. И думать о будущем.

– Может быть… Только… Зло из прошлого может настичь тебя в будущем. А удар лучше встречать с открытыми глазами.

* * *

Глаза у капитана Назаренко слипались. Ночь выдалась бурной, и если бы одно вино, а то еще и спиртяга… А эти газовики-северяне пить горазды, как кони…

Не, не надо было цепляться, а как не цепляться?.. Постоять за казацкую честь треба? Вот тож-то…

Как завелись – он помнил смутно. К свояку – тот работал при пансионате – он поехал по рыбу. Свояк с двумя пацанами сети выставлял, и хоть по этому времени улову небогато, а все же… Потом рыбу присаливали и отправляли в Приморск, да и санаторий брал для своих. Все деньги. Тем более капитан Назаренко давно перестал жить на жалованье… От рыбоколхоза да от винсовхоза одни названия остались, мужики стали винокурить, да рыбу брать, да хозяйствовать на свой страх и риск, а при нем, при Назаренке, риску-то и поменьше. Потому как – порядок. Ну и казаков собрали, а то как же – татары, те за своих горой, казакам – тоже треба… И над правлением поселковым, и над отделением милиции – два флага: российский и казацкий. Своя земля, стало быть, самим и сберегать, и порядок хранить. Взять тот же рынок. Базар, значит. По субботам из Приморска, и из района – продавцов валом… Года четыре назад и рэкетиры какие-то объявились. Тогда без «пушек» – с ножами да цепями. Морды здоровые, наглые… Ну, покрутили их, нагайками отходили – мало не показалось.

Эти больше не появились. А два там заядлых оказалось. Сильно заядлые, мать их… Приехали как-то снова, на «жигуленке», да выцепили двух парней, да порезали… Одного – насмерть. А у самих – стволы, да не какие-нибудь, а «калаши», у милиции тогда еще таких не было. А куда с нагайкой на ствол?