Барабан на шею!

Выслушав суть спора, старик углубился в столь долгие раздумья, что Хельга успела десять раз пожалеть о своем желании отомстить нерадивому пастуху.

— Хорошо, — проскрипел наконец судья. — Приведите сюды козленка.

Коля указал на повязанного ленточкой Палваныча. Доброхоты из толпы подтащили возмущенно мекающего прапорщика к месту разбирательства.

— Сейчас мы отпустим животное, — продолжил старик. — Коли подойдет к стаду, стало быть, нашенский. А коли потянется к пришлым, то, значит, ихний. Главное условие: не подманивать! Кто будет уличен, тот проиграл. Отпускай!

Освобожденный козлик потряс ушками, постоял, тараща глазенки то на Хельгу с Лавочкиным, то на пастуха со стадом. И потопал к… пастуху.

Солдата прошиб холодный пот, Страхолюдлих стала бледнее обычного. Неужели подменили?

Палваныч подошел к самодовольно улыбающемуся крестьянину и со всей силы боднул его ниже пояса. Пастух согнулся пополам. Козлик гордо прошествовал к рядовому и графине.

— Таким образом, установлена правота незнакомцев, — провозгласил судья, когда смолк смех народа — Пастух получает десять ударов палкой. Пришлые, идите с миром.

— Да, лучше убраться отсюда, — тихо сказал Коля. — Вряд ли мы стали победителями конкурса популярности,

Воссоединившиеся странники покинули деревню. Взойдя на холм, они оглядели местность. Возвращаться назад, на перевал, не хотелось. Там не было места для ночевки. Впереди — обрыв. Над Драконьей долиной клубились облака. Справа торчала длинная гора, слева другая. Перед левой рос довольно широкий лесной массив. Откуда-то из центра поднималась одинокая струйка дыма.

— Нам туда, — решил Лавочкин.

От деревни к лесу вилась узенькая тропинка. В лесу она почти потерялась, но солдат всё же вывел спутников к источнику дыма. Перед самым закатом они набрели на полянку, в центре которой стоял древний покосившийся домишко. Дверь была полуоткрыта.

— Оставайтесь здесь, не мельтешите на открытом пространстве, — велел Коля графине и прапорщику.

Палваныч тут же уткнулся в сочную лесную траву, увлеченно зачавкал.

— А если там ведьма? — спросила Хельга.

— Выкручусь.

Солдат бодро зашагал к домику. Осторожно заглянув в дверной проем, Лавочкин увидел освещенную несколькими лучинами половину горницы с печью, столом и скамьей. Другую половину скрывала цветная штора, старая, но аккуратная.

Порядок, царящий в доме, равно как и ветхость фасада, свидетельствовали о том, что здесь живет женщина.

Хозяйка крутилась у печи. Это было завораживающее зрелище. Настолько вертлявой толстой тетки Коля не встречал ни дома, ни в этом мире.

Женщина потрясающих габаритов (в смысле — при движении они еще как потрясались) была одета в простое оранжевое платье и розовый передник. На голове, бодро сдвинувшись набок, торчал бархатный алый чепец.

Круглое лицо хозяйки покрывали капельки пота. Пухлые руки были по локоть в муке. На столе лежал кусок теста и ряды сырых пирожков. По избе растекался запах готовой стряпни.

Хозяйка проявляла чудеса ловкости. Казалось бы, она только что переворачивала пекущиеся пирожки, но вот уже мялось тесто в ее сильных руках и быстрые пальцы отрывали несколько кусочков, макали их в муку и расталкивали в небольшой блин первый кусочек, второй, третий… Женщина металась к лавке, хватала горшок и аккуратно плюхала (именно так: аккуратно плюхала!) на каждый блинок порцию картофельного пюре. Горшок водружался на место, блинки лепились в пирожки, готовые румяные вылавливались из чрева печи, уступая место сырым.

Солдат несколько минут завороженно наблюдал за виртуозной работой хозяйки дома. Сочтя крестьянку безопасной, Коля постучал в потрескавшийся косяк.

В руках женщины мгновенно возник ухват.

— Кто там? — настороженно спросила она. — Не волки?

— Нет, нет, не волки! — громко ответил Лавочкин. — Я усталый странник, со мной спутница и товарищ… козлик.

— Ну, кому и козел товарищ…

Хозяйка вышла на крылечко. Солдат был вынужден сойти на землю.

— И где твои дама с козленком?

— Хельга! — крикнул Коля.

Из леса показались графиня и Палваныч.

— А тебя как звать? — поинтересовалась хозяйка.

— Николас.

— Ну, здрав будь, Николас! — улыбнулась женщина. — Зови меня Красной Шапочкой.

— Той самой?! — выпалил рядовой.

— Угу. А это домик моей бабушки, мир ее праху. — Приблизились Страхолюдлих с козленком. Женщины познакомились. Прапорщик тактично промолчал.

— Что ж, гостюшки дорогие, прошу к столу, на пирожки, — пригласила Красная Шапочка. — И рогатенького заводите, от греха подальше. Кругом, знаете ли, волки.

Пирожки были бесподобны.

— Ешьте, ешьте, — приговаривала хозяйка. — У меня много.

— А зачем вы напекли столько пирожков? — спросил Коля. — Не нас ведь ждали?

— Нет, не ждала. Я главный поставщик двора его величества короля Герхарда фон Аустринкена-Андер-Брудершафта. — Казалось, Красная Шапочка стала еще шире от гордости. — Завтра на рассвете приедет специальный экипаж. Он бывает у меня дважды в неделю.

— У короля прекрасный вкус, — сдержанно польстила хозяйке Хельга.

— Но мало талеров. Видите, в каком состояний дом? Он не ремонтировался с тех пор, как волк съел бабушку!