Бархат и пепел (СИ)

Стоило очередной жертве поддаться его чарам, Андрэ ускользал, иногда переключаясь на другой объект охоты, а иногда попросту позволяя лабрадорам короля разобраться с несчастным. И когда после Ричард бил его по щекам, требуя объяснить простую вещь: «Зачем?», Андрэ лишь смеялся. Ему было всё равно. Настолько всё равно ему не было никогда.

Андрэ ждал, когда король устанет, потому что был уверен - не может столь ревнивый и дикий человек, как Ричард, терпеть обмана со стороны собственной игрушки. Тем более, когда в спальне его ждёт молодая жена, готовая выносить его дитя.

Что он сделает потом? Андрэ сам хотел бы знать ответ на этот вопрос, но был уверен, что хуже, чем теперь, сделать ему не сможет никто.

Когда май уже переходил в июнь, и из окон доносился пьянящий запах первых цветов, Оливер принёс Андрэ весть, что начинается война. Андрэ было всё равно. Он знал, что такое война только по рассказам герцога, о котором не желал помнить.

Спустя ещё неделю Оливер принёс ещё одну новость: командиром сил, идущих на смерть, был назначен герцог Дезмонд Корнуольский.

- Почему на смерть? – спросил Андрэ с недоумением, хоть и был уверен до того момента, что ему всё равно.

Оливер принялся долго и пространно объяснять, что шансов взять крепость, которую Ричард выбрал объектом первой атаки, нет.

- Он не ожидает победы, - только и понял из всей этой речи Андрэ, - первая армия будет разбита, и галлы решат, что наши силы не велики. И вот тогда мы ударим севернее, но уже основными силами. Туда, где они атаки не ждут.

Андрэ всё равно ничего не понял и не был уверен, что хочет понять. Но почему-то в тот вечер он пожалел, что не сохранил письмо, посланное ему Дезмондом – единственное, пусть и фальшивое, подтверждение того, что когда-то он был любим.

Андрэ плохо спал, а когда наутро король пожелал взять его с собой на охоту, не мог отделаться от дежавю, наполнявшего его до краев.

- Скажите, милорд, - сказал он, когда отряд уже настрелял достаточно дичи, и был сделан привал, чтобы поджарить её и устроить ужин, - почему вы отдали под начало герцогу Корнуольскому армию? – Андрэ чуть запнулся, встретившись с суровым взглядом короля, но всё же продолжил: - ведь он предал вас.

- Вы не разбираетесь в войне, Андрэ, - ответил Ричард, заметно смягчившись, - и вам это не нужно.

- Но что, если он не будет верен вам? Если потерпит поражение от того, что недостаточно желает принести вам славу?

По губам Ричарда скользнула мимолётная улыбка.

- Он умрёт, - сказал он, глядя мимо Андрэ, - он умрет, если проиграет - и тем более, если победит. На сей раз будет только так.

Ричард снова посмотрел на Андрэ в упор.

- И так будет с любым, кто пожелает вас, Андрэ.

Андрэ долго смотрел в огонь – всё время, пока Ричард пил вино и смеялся с приближёнными. Он был уверен, что всё прошло. Что несколько недель не смогут сломать его жизнь. И всё же теперь, когда точно знал, что Дезмонд должен погибнуть, эта мысль причиняла такую боль, будто сам он был смертельно ранен.

Когда король насытился и снова вспомнил о своём спутнике, он терпеливо переждал, пока Ричард насытится ещё и ласками. Сам он не мог уже заставить себя отвечать.

Всё время, пока они оставались наедине в королевском шатре, пока Ричард врывался в него привычно жадно и жёстко, Андрэ думал только о том, что сказал ему Оливер, а теперь подтвердил и король.

Когда же Ричард уснул, Андрэ осторожно, стараясь не обращать внимания на неудобство, которое доставляло недавнее вторжение, оделся и выскользнул наружу. Он не знал, что станет делать. Не знал, где искать Дезмонда. Он знал только, что если останется рядом с Ричардом ещё хотя бы на день – то сам умрёт от удушья.

========== Глава 15. Ле Фонт Кросс ==========

Понимание того, куда следует направить коня пришло само собой – Андрэ ехал в Ле Фонт Кросс. Он понимал, насколько мал шанс, что Дезмонд, который должен был уже начать приготовления к войне, окажется в крепости своих предков – но Андрэ не знал, где ещё может искать его и искал там, где мог.

***

Дезмонд сидел у камина и покручивал в руках полупустой бокал вина. Отблески пламени играли на драгоценных камнях, украшавших его пальцы, на гранях хрусталя, отражались в красном, как кровь, вине.

Дезмонд провёл в Ле Фонт Кросс всю весну, хоть и понимал, что лучше покинуть крепость, которая стала свидетельницей его преступления. Понимал, но про себя решил, что если Андрэ и выдаст его королю – то пусть на то будет воля небес. А в том, что рано или поздно Андрэ выдаст его, Дезмонд не сомневался.

Поначалу, после бегства Андрэ, Дезмонд проклинал себя самого. Он был уверен, что только сам он и был виноват в том, что юноша раскрыл его заговор. Он знал, на что шёл – так он говорил себе. И от того, что до последнего, даже поняв уже, как много значит для него Андрэ, всё ещё собирался использовать его, ненавидел теперь сам себя.

Дезмонд не мог вспомнить случая, когда бы он не был уверен в принятом решении. Он легко убивал, легко проклинал и легко объявлял предателей врагами – так было всегда, до тех пор, пока он не встретил Андрэ.